Валерий Строкин - Земля обетованная [СИ]

— Рыбаки по вечерам собираются в трактире, где я тебя представлю.

— Как представишь?

— Доверься мне. — Артур снял очки и подмигнул. — Я бывалый путешественник среди параллельных миров и знаю, как себя вести. Разве что твой сын, Сергей, может сравниться с моим опытом. — Брат протер очки и стал быстро подниматься по склону. — Главное, ничего не бойся, потому что те, кто тебя увидят, будут бояться не меньше.

Серые турецкие свитера, протертые джинсы, кроссовки, кепки с длинными козырьками, рюкзаки с «Завтраком туриста» и небольшим путевым снаряжением — тоже мне, экипировка путешественников в параллельные пространства!

Я пустился вдогонку за братом, презрительно фыркнув: «Специалист-путешественник».

Тем не менее встреча с новым миром произвела неизгладимое впечатление. Мне он сразу же понравился, и я почти решил на нем остановиться. Библейская пастораль — мир и быт рыбачьей деревушки, видимо, хорошая поклевка, комариный звон и крики детишек — идиллия. Забытый рай, как в старой опереточной песенке: «Долой холодильник, долой телевизор, гиподинамию, холестерол и ангину! Долой аспирин! Да здравствует лоно природы, еще не испорченный мир!»

Я догнал брата, вышагивающего среди невысоких бревенчатых изб. Несколько собак с лаем бросились к нему. Артур шикнул, цыкнул, стрельнул лучом фонарика, и они с воем убежали. Стукнула дверь. Я увидел круглое любопытное лицо, длинные растрепанные волосы. Женщина испуганно ойкнула. Дверь снова стукнула и лязгнул засов.

Я дернул Артура за рукав и спросил:

— Может, не стоит торопиться, а лучше постепенно внедряться в этот мир? Вживаться в образ, пока местные и я будем постепенно привыкать друг к другу.

— Ты уже вошел, — буркнул Артур.

Перед дверью длинного, вытянутого и похожего на сарай дома покачивался фонарь, что-то вроде тыквы с огарком свечи внутри. Из-за двери доносилась разноголосица. Судя по всему, сарай был полон людьми.

— «Он сказал: «Поехали и взмахнул рукой», — Артур толкнул дверь и смело перешагнул порог. Мне ничего не оставалось, как последовать за ним.

Наше неожиданное и наглое появление вызвало тотальное молчание. Я с любопытством осматривал помещение и аборигенов. Мелькнула мысль, что я знаю отгадку, почему аборигены съели Кука.

В глубине трактира пылал очаг каминного типа; рядом стояла стойка и висела плотная штора, из-за которой струились аппетитные запахи, звякала посуда. Перед нами стояли большие, грубые деревянные столы и лавки, за которыми и на которых сидели, трапезничая за кружкой пива, миской похлебки, рассыпанной по столу мелкой вяленой рыбешкой, местные. Они были похожи на застывшие экспонаты мадам Тюссо — замерли с не донесенными до раскрытых бородатых ртов кружками, ложками, рыбьими хвостами; вытаращили на нас глаза.

Крупная собака выросла перед нами, понюхала воздух, зарычала и с жалобным воем побежала в сторону кухни. Откинув штору к стойке, вышел здоровенный детина с огромным кухонным ножом. Я покосился на стены, украшенные старыми кусками рыбацких сетей, среди которых висели костяные и железные гарпуны.

— Время действовать, пока они не опомнились, — шепнул Артур и отвесил шутовской поклон.

— Да пошлют боги мир и благополучие этому месту, — весело произнес он.

— Кому и собака божок, — из-за соседнего столика поднялся невысокий крепыш. О его голове можно было сказать одно — её полностью скрывала рыжая поросль, в которой угадывались большой красный рот и два зеленых огонька на месте глаз. Он положил на стол два внушительных, поросших рыжей щетиной кулака и представился:

— Я Брик Рыжик — староста деревни. А вы кто такие? — В голосе строгость и плохо скрываемая настороженность.

Недалеко от старосты, в проходе между столами, остановился трактирщик, скрестив на груди мощные обнаженные руки. Его живот демонстративно оттопыривал костяную ручку длинного и широкого ножа — для рубки мяса, рыбы или голов…

Я сделал шаг, вставая рядом с братом и намекая, что так просто нас не взять.

Артур ухмыльнулся и снисходительно-менторским тоном ответил:

— Ты должен был догадаться, Брик Рыжик. На странников мы не похожи, а вот на посланцев… — Артур включил фонарик и как бы между прочим посветил на потолок. Желтый луч выхватил из полутьмы старые, черные от времени и копоти стропила, серые разводы паутины.

— Скажи мне, староста, у кого еще могут быть такие жезлы?

Брик Рыжик насупился и спрятал кулаки под стол. Трактирщик в замешательстве стал рассматривать рваный носок сапога, из которого торчал грязный палец, словно видел дырку впервые. Лица прочей публики приняли каменное, нет, окаменелое выражение. Никогда бы не подумал про Артура, что в нем так много хитрости, переходящей в лукавство и превращающейся в наглость.