Вячеслав Соколов - Не сердите толстяка [СИ]

— Тёть Аня, вы пока поезжайте домой. Выпейте вот это лекарство, оно поднимет вам тонус (а бабке давление), и вот это вотрите под веки, чтоб мешков не было, красивая будете (а бабка жутко злая)…

Короче, не стесняясь, напихал ей полные руки, если в вечно зелёных, то это тысяч на десять, не меньше. Хотел ещё, но Тома дала по рукам, намекнув, что бабка может чересчур озвереть. А кто-то тут хотел её убедить, что надо бы уже пусть и осторожненько, но попробовать секс с одной большегрудой ведьмой. Я с перепугу тут же обнаружил, что некоторые компоненты не совместимы, и сократил разор до двух штук зелени, вернув часть препаратов на полки.

— Вы сегодня часам к семи подъезжайте. Познакомитесь с моим семейством. А там и решим, что делать…

И уже провожая гостей, буркнул на ухо Игорю:

— Смотри не опаздывай, бродяга. Теперь за свой мозг можешь не бояться.

— Почему?

— Ты дурак? — удивляюсь. — Мы же братья.

— Точно, — Игорёк неожиданно крепко обнял меня. — Это ведь круто?

— Круто, брат.

Ох и непростое это дело, делать из поюзанных жизнью и потерявших форму титек, красивую, упругую и стоящую торчком грудь. Да не простое, потому что у меня стояк. Ну, а что вы хотели? Я же, не то что руками потрогать, забыл когда просто видел то, что сейчас сосредоточенно мну.

И вроде, в начале, когда тётенька раздевалась и укладывалась на массажный стол, всё было более-менее. Потому что ничего особо привлекательного там не было. Да уж можно понять, почему дамочка готова заплатить такие бешённые деньги за возвращение былой красоты. А ведь ей, думаю, и тридцати нет. Хм…

Нет-нет, я над ней не прикалываюсь. Серьёзно. Женщина родила двойню и выкормила грудью. Сама, честно. Но как вы понимаете, мужик её не в восторге был от того, во что со временем превратилась когда-то роскошная грудь. Как она выразилась, начал охладевать в постели. Вот чтоб не доводить до греха в виде любовницы. Быстренько развела его на посещение Марии Ивановны Сабельниковой. Пусть и дороже в два раза, зато результат.

Спросите в чём проблема, зачем переплачивать? Сейчас вон в любой клинике силикон вставляют. Вот только пациентка моя собиралась ещё рожать. Да и последствия бывают такие, что страшно даже писать, не то, что вслух произносить. Да и ладно. Муж у неё богатый, не обеднеют. Да и вообще ему эта идея самому понравилась. Слухи ходят про нас с бабулей. Особенно про меня. Мол мы волшебники и прочая.

Короче, у меня плюс ко всему уши вянут. Но это хоть маленько отвлекает. В смысле не мои уши, а то, что гостья болтает без умолку. Это она от смущения и возбуждения. Ну а вы что думали? Я ей буду мять титьки, а она будет такая, как снежная королева? Вот и болтает. Короче оба красные от смущения. Она вон глаза закрыла, и руки к телу прижала. Чтоб опять случайно не зацепить…

Ну да, тут просто ужас что творилось. Пришла такая, красивая мадама, черноволосая, черноокая, стройная и не низкорослая, по плечо мне примерно. Представилась Ириной, разделась и на кушетку. Вначале-то вроде ничего, говорю же смотреть не на что. Уши спаниеля этакие. А до этого, размерчика эдак, думаю, третьего были. То есть до пупа они не висели, конечно, но висели конкретно. Совсем не возбуждающее зрелище.

Но постепенно титьки стали твёрже, налились жизнью, подтянулись вверх, соски там и прочая. А у меня дикий стояк приключился, аж больно. Ну она ненароком и задела рукой. Подскочили оба. Пациентка с кушетки к стенке, я к дверям. Она такая руками закрывается, я, значится, тоже пытаюсь как-то так встать, чтоб не так видно было. Да какое там, джинсы аж трещат. Ещё и заорала. Хорошо нас на улице не слышно. Тот же «Полог Тишины» именно на кабинет накидывал. А внешние стены и так под зашитой. Так что охрана слава богу не набежала. За то прибежала Тома.

— Что случилось? — ворвалась такая, стоит смотрит на нас, как на дураков. А потом на меня наехала: — Тимка, ты чего опять учудил то?

— Почему сразу я? — выпадаю в осадок, но не от её реакции, а от Барсика. Который третий раз подряд не может запрыгнуть на шкаф, хотя для начала он ещё и свалился с него. Когда пациентка заорала благим матом. Котяра, подпрыгнув от неожиданности, шваркнулся хребтиной об потолок и увлекаемый силой притяжения шмякнулся на пол. Немного повалявшись и посучив лапками от дикого ржача, попытался взобраться обратно, но раз за разом шмякался обратно, ржачь был сильнее. И если бы Ирина могла понять, что он о ней мявкает, думаю, она бы уже шла в монастырь, для того чтоб всю оставшуюся жизнь замаливать сей тяжкий проступок в отношении пушистика.