Вячеслав Соколов - Не сердите толстяка [СИ]

— Или что? — цедит сквозь зубы.

— Или моя бабка, — улыбаюсь. — Да не кипешуй ты. Похоже, ничего с твоей памятью сделать не получится. Сейчас главный вопрос — кто ты?

— Как кто? Человек!

— Фр-р-р…

— Вот даже Барсику смешно. Человеку, и даже витязю, пару часов я бы и сам смог стереть, не говорю уже про амулет, который именно для этого создан, а тебе не смог. Так что это в твоих интересах — узнать. Может ты оборотень, который после превращения начнёт людей жрать в полнолуние. Ты готов к этому?

— Оборотень? Что за бред? Мы что, в кино? — и тут же сам себя обломал: — Однако, собачкой я был. А если и, правда, оборотень, что тогда? Серебряную пулю?

— Зачем? — удивляюсь. — Пока крови не напьёшься, всегда есть варианты. Да не бойся ты. Не похож ты на оборотня. Я реально не понимаю, кто ты, — и решаю перевести стрелки: — Давай лучше маму твою посмотрим, полечим.

— Давай, — настроение парня моментально скакнуло вверх.

Ну что я могу сказать про мать его женщину, вошедшую в кабинет, предварительно сдав мужа Томе на хранение. Если откинуть в сторону бледность и круги под глазами, будто сестра мамани моей. Невысокая, симпатичная, с добрым, но немного грустным и уставшим взглядом голубых глаз. Навскидку лет сорок и то только из-за заезженного вида. Хотя стоп, какие сорок? Игорю двадцать семь… Никак ей сорок быть не может. Не в тринадцать же она его родила? Текс. Интересно, интересно… Да и в остальном вопросы. Росточком тоже не вышла, чуть ли не по пояс великану Игорю. Может он приёмный сын? Хотя рост не аргумент, я вот тоже не лилипут, а мамка мне едва до плеча достаёт. Но ведь родила же. Хм… А может, проезжий молодец какой? Всякое ведь бывает. Но ведь не спросишь о таком. «Вы не расскажете, с кем сына нагуляли»? Стоп. А чего сразу нагуляли? Скорее, Игорёк приёмыш. Не может такая женщина на сторону ходить. Ну никак, это всё равно что я бы собственную мать заподозрил. Да я бы любому в рог сразу заехал только за подозрение. Чую, Игорёк мне тоже заедет, пару раз. Нет уж, ну его нафиг такие вопросы. Но надо же узнать кто он? Вот пусть бабка и разбирается, на то она и ведунья. А ты Тимоша дебил… Как ни неприятно это признавать. Сам же можешь проверить, и спрашивать не надо. Однако сперва возраст:

— Сколько вам лет?

— И вам здравствуйте, Тимофей, — по-доброму так улыбается, а в глазах озорство.

— Ой, — чувствую, уши начинают краснеть. Да что же это такое? Я в последний раз краснел лет в пять, когда меня мама за стыренные конфеты ругала. Больше это никому не удавалось. — Конечно же, здравствуйте. Я Тимофей.

Звонкие колокольчики смеха разлетелись по кабинету, а я аж ножкой шаркать начал. Да что же это такое? Барсик, гад, хрюкать начал от восторга… Про двухметровую жертву моей будущей мести даже говорить не буду. Он только что на пол не упал, так, по стеночке сползает, сволочь.

— Ой, прости, Тимоша. Не обращай внимания на дурака, — отвесила Игорю подзатыльника. — Это он от радости что видит, — и тут же взахлёб принялась благодарить за сына. Со слезами, паданием на колени и попыткой целовать руки.

Нет, я, конечно, не против когда люди понимают всю величину моего гения. Но вот в данном случае… Прям внутри всё переворачивалось от такого. Успокаивали её втроём, точнее это сделал один самый лучший в мире кот: с меня литр сметаны, а то я совсем растерялся. Барсик вклинился в процесс, влез ей прямо в руки и принялся муркать. И пока его использовали, как носовой платок, укоризненно сообщил одному колдуну, что о нём думает, и о том, что надо бы думать головой. Иначе нафига мне вообще силы, если я как институтка мямлю и… Кхм… Неинтересно дальше…

В общем, выяснилось следующее: зовут — Анна Станиславовна, но для замечательного меня можно просто тёть Аня, пятьдесят два года. Вот вам и ага. Это где же видано, чтоб не ведьма в пятьдесят два выглядела на сорок, без ботокса, силикона и подтяжек? А если убрать круги под глазами, то и того моложе. А она не ведьма! Точно вам говорю! А кто тогда? Может ты, Тимоша, манию величия отхватил где-нибудь на распродаже, в качестве довеска к шоколадному батончику? Прям такой крутой, всё-то ты знаешь и умеешь? Может, бабке её показать? А зачем? По башке хочешь? Нет? Тогда не пыли, аккуратно выясни про родню, Игоря бабуле покажешь, и всё тип-топ.

— Ой, даже и не знаю, Тимофей, что тебе сказать. Мама умерла давно, родила поздно: в сорок лет. А вот военные в роду… Хм… Никогда никому об этом не рассказывала… Только вон Игорьку как-то проболталась. Да вот теперь тебе расскажу, наверное, это потому, что вы с Игорем чем-то похожи. Мама никогда про отца не говорила, только то, что молодой был. И вроде как даже офицер. В поезде познакомились, он в часть ехал служить. Только отучился и погоны получил. Кто и откуда — не знаю.