Анастасия Никитина: Права и обязанности некроманта

— Э-э…

«Промахнулась…»

— Ари… Ну сколько можно? Ты опять забыла, что обещала сегодня позаниматься с малышней!

— Как это забыла?! — с долей облегчения возмутилась я. — Мы прекрасно развлеклись. Поиграли скелетами в войну, подняли зомби и…

— Вот именно, что вы «прекрасно развлеклись»! Какое отношение это имеет к занятиям?

— Ну так я в игровой форме… И потом! Что это за казарменные замашки? — я вспомнила, что тоже могу изобразить оскорблённую невинность. — Они ещё слишком малы, чтобы…

— Да-а-а? Для рабочего стола слишком малы, а для поднятия зомби в самый раз? — прищурился муж.

— Зомби мы чаровали на услужливость. И вообще я выбрала очень аккуратного, чистенького…

— Угу, и подняла его. В игровой форме. Замечательно. А игрушки за вами я убирать должен?!

— В каком смысле?

— Ваш аккуратненький пошёл гулять к соседям. Вскопал грядки в саду у госпожи Лий. Там, правда, уже что-то росло, но это же такие мелочи, да? Потом он отправился дальше и пожалел собачку во дворе у других соседей. Она же, бедолага, закрыта в таком тесном вольере. Её обязательно надо выпустить на волю. Сторожевого пса ловили всем семейством, потому что хозяин в отъезде. Итог: двенадцать затоптанных кур, три разрушенные клумбы и одна покусанная задница.

— О-о…

— Вот тебе и о-о!

— Но ты же разобрался с этим безобразием? — потупилась я. — Ты же всегда так гениально решаешь все проблемы с…

— Не льсти, не поможет, — нахмурился муж, но в уголках его глаз уже заскакали весёлые бесенята.

— А почему не поможет? — я подошла вплотную и обвила руками его шею. — Всегда же помогало.

— А сегодня не поможет! — постарался сохранить грозный тон он. — Потому что, пока ловили одну собаку, случайно выпустили другую. Но этого никто не заметил, пока она не вцепилась в зад уже мне.

— Ой! Какой ужас! Сильно?

— Да нет. Ерунда. Только штаны порвал. Но, во-первых, кто восстановит мою поруганную гордость? А во-вторых, это были мои любимые штаны.

— А давай я в качестве компенсации тебя тоже за что-нибудь укушу. — я легонько прикусила мочку его уха.

— И тебе меня совсем не жаль? — сильные руки легли мне на талию.

— Укушу, а потом пожалею, — согласилась я, легонько поцеловав впадинку за ухом.

— Что ж ты со мной делаешь? — выдохнул он мне в шею.

По коже прокатилась волна наслаждения.

— Люблю… Больше ничего…

Но нашу идиллию грубо прервали.

— Молодежь! — у поворота аллеи, опираясь на тяжёлую трость, стоял отец Рая и мой свекор по совместительству. — Я, разумеется, мечтаю о внуке. Но не настолько, чтобы лишиться ради этого внучек! И жены! Быстро наведите порядок!

Мы с мужем недоумевающе переглянулись, и тут над нашими головами пронеслась тень, а с неба донесся панический крик:

— Снимите меня отсюда!!!

— Ты закрыл вольер с пегасами? — я покосилась на мужа.

— Э-э-э…

— Любимый, ну сколько можно? Ты опять забыл…

— Молодежь! Я сказал, что заботу о внуке можно отложить! — стукнул палкой о землю глава рода.

— Остановите!!! — пронеслось над нашими головами.

— Пап! Это здорово! Спасибо! — одновременно прилетело оттуда же.

— Спасибо?! — насторожилась я. — Ты что, вздумал покатать девчонок на пегасах?

— Ну, я подумал, что верхом они ездить умеют, и…

— А управляющий артефакт ты в сейф после этого убрал?!

— О-о-о…

Не сговариваясь, мы помчались к загону.

Когда моя свекровь вернулась на грешную землю, чрезмерно активная старшая дочь ковыряла штукатурку в углу, а свекор сменил гнев на милость, я чувствовала себя подобием разрядившегося зомби: вроде двигаюсь, но о-о-очень медленно.

— Вот теперь можете подумать о моём внуке, — как ни в чём не бывало заявил старик.

— Прости, отец, но сейчас я способен думать только о постели, — отозвался мой любимый муж, развалившись в соседнем кресле такой же полудохлой тряпочкой, как я.

— А о внуках именно там думать и полагается, — назидательно поднял палец свекор.

— Папа! — в один голос воскликнули мы с Раем.

— Вот именно, что папа! А надо, чтобы деда!

Переглянувшись, мы прыснули. Рай накрыл мою руку ладонью, легонько сжав пальцы, и идея свекра сразу показалась мне не такой уж неуместной.

И тут дверь распахнулась, и в комнате появилось новое действующее лицо: наша младшая дочь Тори. Хотя моложе она была всего на десять минут, но по характеру совершенно не походила на старшую. Осторожно подобрав подол голубенького платьица, она присела в вежливом реверансе, заслужив одобрительную улыбку бабушки. А потом, проигнорировав родителей, прошагала прямо к деду.