Леонид Каганов - Дефицит белка

Мастер Zozo поморщился так, что лицевые пластины скрипнули.

— Вода, дети мои, — тихо сказал он, — лучший в мире растворитель. Если быть честным, то в малых количествах, в хорошо смазанном организме она действительно может растворять и выводить шлаки… Но! Но для вывода шлаков существует множество целебных и безопасных растворителей, не влияющих на личность, не вызывающих ни ржавчины, ни зависимости. Использовать яд для защиты механизма — чудовищная ошибка… Вспомните святое писание, стих о водопивце Noo из Книги Ветоши. Как покарал его Господь? Что гласит Господня заповедь о воде?

Наступила тишина — каждый мысленно произносил стих.

— Ну а теперь, — поднял поршень мастер Zozo, — вознесем молитву Господу, чтобы он протянул нам манипулятор помощи, помог встать, дал силы победить нашего страшного врага чтобы покончить с прошлым, начать новую жизнь и снова стать полноправным членом общества. Во имя Силы и Массы…

— Во имя Силы и Массы… — загудели на разные голоса присутствующие, вставая из-за парт и прижимая ко лбу две фаланги.

На Olo-537 было жалко смотреть — весь в ржавых пятнах, скрипящий и трясущийся, он взмахивал напильником, но не всегда попадал по бруску. Yo-630 аккуратно дотронулся манипулятором до его плечевой пластины.

— Брат! — тихо сказал Yo-630. - Дай напильник, я покажу еще раз. Во-первых, ты неправильно закрепил брусок — так он скоро вывалится из тисков. Зажимаем его плашмя очень сильно — си-и-и-ильно… Вот так, видишь? Магний — мягкий металл. Если его не сжать намертво, он начнет крошиться и шататься. Теперь не шатается. Берем напильник. Напильник держим ровно. И вот таким легким движением — гляди: р-р-раз! — проводим по бруску всей поверхностью напильника. Видишь, брат, как густо сразу пошла стружка? Почти как у нашего Qu, дай ему Господи сил всегда трудиться так яростно. Смотри: р-р-р-раз, р-р-р-раз! Легко, плавно и без спешки. Видишь? Теперь попробуй!

Olo-537 вздохнул, взял напильник, постоял немного, прицелился и повел по бруску. И снова неправильно — косо. Стружка почти не текла. Но Olo-537 давил. На середине напильник сорвался с верхушки бруска и с размаху чиркнул по тискам.

— Тише, тише, брат! — взмахнул Yo-630 манипулятором. — Не дай Господи, искру выбьешь, взлетим на воздух!

Olo-537, выронив напильник, уставился на свой манипулятор — там блестела глубокая царапина. От соседнего верстака обернулся Pi и присвистнул.

— Ай-я-яй, как же ты так? — покачал головой Yo-630. - Ну что ж, как говорится, до свадьбы заполируется. Пойдем к мастеру Zozo, смажем лаком…

Они вышли из трудовых цехов и стали подниматься в башню мастера Zozo.

«Эх, достался же мне подопечный!» — с досадой подумал Yo-630, бережно поддерживая Olo-537 под изгиб манипулятора, но тут же устыдился своей греховной мысли.

Наверху раздавался равномерный грохот: бах! бах! бах!

— Стар я, брат Yo, — произнес Olo, останавливаясь. — Погоди, дай передохнем маленько.

— Давай, — согласился Yo-630, но спохватился: — И вовсе ты не стар, брат Olo, не наговаривай на себя! Вот смотри, насколько мастер Zozo изношенней тебя, а как поклоны бьет лбом об пол, когда молится в своей келье! Аж искры небось летят. Вот это сила духа!

«Бах!.. Бах!.. Бах!..» — размеренно доносилось сверху, словно гигантский молот ударял в наковальню.

— Стар я, — повторил Olo печально. — Никчемный для общества. Даже магний молоть, видишь, никак не могу научиться…

— Ничего, ничего, брат Olo! Я тоже не сразу научился, когда попал сюда! Но ты пойми: другой дороги у нас нет! Труд и молитва, молитва и труд — вот то, что принесет нам исцеление! Помнишь, как Qu трудился? Помнишь, как он дни ночи молился и точил магний? А ведь пришел он в нашу Миссию не только позже тебя, но и позже меня, позже, чем Wala, позже, чем Pi и другие! И пришел сам, не привели его, не привезли! Сам пришел и сказал: я осознал грех и хочу порвать с прошлым, но у меня не хватает сил сделать это самостоятельно, помогите! И порвал! И вернулся раньше всех нас в общество — мастер Zozo благословил его и отпустил. И мы когда-нибудь вернемся в общество полностью исцеленными — кто-то раньше, кто-то позже. Другого пути у нас нет, брат Olo. Или быть водопивцами и погибнуть, или — труд, молитва и раскаяние. Поверь мне, брат Olo, всем поначалу тяжко. И мне было тяжко. О, знал бы ты, как мне было тяжко первое время! Но все проходит с помощью Господа… Идем дальше?

— Идем… — вяло кивнул Olo.

И они вновь зашагали вверх по ступеням из резного чугуна.

«Бах! Бах! Бах!» — раздавалось все ближе с каждым шагом.