Леонид Каганов: Дефицит белка

— А я человек немолодой, — встал Трохин, — обычаев местных не знаю. Долг у меня огромный, домой мне не вернуться, и терять мне уже нечего. Но за козла ответишь! Я тебе сейчас дам в глаз!

— Это что значит? — удивленно повернулся Ваня. — Что именно вы ему дадите?

— А вот увидишь, — сказал Трохин и перекинул ноги через спинку кресла.

Парень в шарфе сидел неподвижно и смотрел на Трохина пустыми глазами — удивленно и недоумевающе, словно и не понимал, что сейчас будет. Похоже, этого не понимали и окружающие. Трохин размахнулся, так что заныло плечо, и вломил ему кулаком по челюсти. Окружающие изумленно ахнули. А дальше произошло непонятное — голова парня щелкнула, оторвалась и упала на колени дружка.

— Робот! — заорал Ваня. — Засланные роботы-провокаторы! Вот почему они не боятся сцуда!

Теперь уже весь сектор смотрел на них. Трохину ничего не оставалось, как пожать плечами и сесть на место.

— Кажется, первую атаку мы отбили… — пробормотал Ваня.

Но тут двумя рядами ниже вскочил полный гражданин, быстро сдернул с себя штаны и развернулся спиной к площадке. Рядом вскочили еще трое. Началось движение и на соседних рядах. Трохин понял, что флэшмоб-террор начался, и спровоцировал его он сам. И процесс уже никак не остановить. Решение пришло в голову само собой. Трохин вскочил и поднял руку.

— Рано!!! - гаркнул он на весь сектор и снова сел.

Как ни странно, это подействовало. Трибуны успокоились, граждане поспешно натянули штаны. Остался сверкать задом лишь полный гражданин — он знал, что вскочил первым, его засекли, в общей массе уже не затеряться и от ответственности не уйти.

Трохин посмотрел на Ваню и поймал его восхищенный взгляд.

— Отлично! — сказал Ваня. — Мы остановили террор! Нас провоцировали! Нам мешали! Но мы его остановили!

— Рано радоваться, — пробормотал Трохин. — Сколько до конца церемонии?

— Достаточно продержаться полчаса… — вздохнул Ваня. — Когда будет подписан пакт и разорвана карта мира, террор потеряет смысл.

— Мы не продержимся столько, — вздохнул Трохин.

— Мы должны, — вздохнул Ваня. — Это задача всех подразделений БЕЗНАЗа. Если я с вашей помощью выполню задание, сразу пойду на повышение.

— Как звучит задание?

— Не допустить терроризма со стороны ЕИАК, — грустно сказал Ваня. — Любыми способами. Но при этом надо помнить, что здесь каждый был бы готов что-нибудь устроить, если бы не боялся, что его вычислят.

И тут Трохин все понял.

— Ваня, я придумал, — сказал он. — Я готов разослать каст!

— Диктуй! — Ваня схватил его хабу-хабу.

— Диктую! — крикнул Трохин. — «Граждане! Соотечественники! Окатим штатовцев ледяной волной презрения! Ни звука врагам! Ни шороха мерзавцам! Наша сила и наше презрение — в тишине и неподвижности!» — Бесподобно!!! - восхитился Ваня. — Недоказуемо!!! Просто, как все гениальное! Почему мы сами не догадались?!

— Допиши, чтоб каждый разослал своим соседям! — добавил Трохин.

— Это само собой, каст от такого знаменитого гражданина распространят моментально! — кивнул Ваня, сжал хабу-хабу, и она ярко блеснула в его руке.

Ждать пришлось недолго. Трохин рассеянно смотрел вдаль, на нижние ряды, на гражданина со снятыми штанами. Гражданин ворочался в своей неудобной позе, разглядывая хабу-хабу. Наконец он развернулся, выпрямился, натянул штаны, сел в кресло ровно-ровно и сложил руки на коленках. По рядам шла цепная реакция. Гул стремительно умолкал. Сидящие на трибунах торжествующе закрывали рты. Где-то вдалеке над креслами вскочила женщина и заверещала: «Это провокация!!! Не молчите!!! Кричите!!!», но ее не поддержали, и она умолкла.

Над секторами стадиона воцарилась зловещая тишина. И чем тише становился стадион, тем больше хотелось пропитаться этой тишиной. Каждый замер и чувствовал себя творцом тишины, и это ощущение было куда приятнее, чем чувствовать себя источником шума или непристойных поз. Тишина становилась зловещей, Трохину начало казаться, что сейчас грянет буря. И буря действительно грянула. Откуда не ждали.

Трохин сперва не понял, что случилось, но Ваня быстро сориентировался — включил экран кресла и вывел крупным планом трибуны штатовцев. Трохин обмер — именно там сейчас повисли сплошные ряды голых задниц. А трибуны ЕИАК молчали.

Очередной ведущий, который все это время что-то бубнил, осекся и ойкнул.

— Ах вот как? — зловеще произнес ведущий, и его гигантская голографическая фигура взмахнула руками. — Я вижу, наши штатовские друзья не хотят Объединения?!