Настя Мороз - Таури. Неизбежность под маской случайности

Я судорожно проглатила комок в горле и постаралась заглушить рвущиеся наружу слёзы.　

Мне нужно время, чтобы принять эту ситуацию и жить дальше.　

— Ты теперь будешь жить новой жизнью… и поверь мне, это не самое страшное, что могло с тобой произойти.　

— Нда-а-а? — скептически протянула я, стараясь скрыть за этим свою боль. — Что может быть хуже, чем оживший фэнтезийный роман?　

— Может! — резко ответила она и тут же смягчилась — Ты жива и будешь жить это главное. Когда морфы впервые открыли портал в твой родной мир, они не знали, что долгое нахождение в нём могло привести их к смерти. Всё начиналось с плохого самочувствия, которое ухудшалось с каждым днём. Но стоило им вернуться домой, всё налаживалось и никаких непоправимых последствий для здоровья не оставалось. Поэтому в гости в твой мир морфы заглядывают не больше чем на сутки. Но для людей всё оказалось не столь радужным, вернее совсем не радужным, а смертельно опасным. Человек, побывавший на Таури, начинал постепенно терять свои жизненные силы, они как будто вытекали из него. Три дня и… всё. Не спасало даже возвращение домой. После этого Совет запретил вступать в контакт с людьми и, категорически, запрещалось перемещать их на Таури, во избежание непоправимых последствий.　

Каждое сказанное ею слово вбивало по ржавому гвоздю в близкий конец моего жизненного пути, в виде деревянного ящика в полный рост. Меня не съедят, я просто сдохну! Вот такая петрушка! Супер! Все мои истерики, слезы, самокопания и терзания по поводу попаданства были зря. А я только смирилась с мыслью, что начну новую жизнь в новом мире.　

— Виктория! — воскликнула девушка, как-будто прочив меня. — Я же говорила, что ты будешь жить!　

— Но как? Вы же сказали, что люди не выживают в вашем мире?　

— Ну ты не совсем человек. Да и тогда я не знала, как им помочь. Теперь знаю. И тебе помогу. Веришь мне?　

Верю-не верю. Выживу-не выживу. Достало!　

Дождавшись лишь моего безразличного пожатия плечами, она вздохнула и взяла меня за левую руку и, развернув её тыльной стороной вниз, медленно провела по ней пальцем. Вслед за её движением на руке искрясь сине-голубыми искорками, стали появляться незнакомые слова. Я невольно вздрогнула, боясь, что обожгусь, слишком уж ярко вспыхивали искры, но боли не было. Когда она отпустила мою руку, я с недоумением стала рассматривать новоявленную татуировку.　

От сгиба локтя с отступом в несколько сантиметров почти до запястья на непонятном языке шла надпись. Четыре слова высотой около сантиметра сначала ярко сияли голубым, но постепенно тускнели и обрели спокойный синий цвет.　

— Что это? — Недоуменно спросила у Илары.　

— Это то, что позволит тебе жить…　

Утро я встретила в той же постели в той же белой сорочке и я… думала. Да, да, люблю утром, знаете ли, подумать. Вернее вспоминала и анализировала тот разговор блондина с отцом, когда я впервые очнулась. Теперь-то мне стали понятны все их недомолвки и недосказки.　

Кстати, как то не всё ясно с этой Иларой и существует ли она на самом деле? Посмотрела на руку и ухмыльнулась. Скорее существует, и у меня теперь есть синяя татушка. Только как она поможет мне выжить?　

Настроение было приемлемое, но немного коробило воспоминание о вчерашней истерике. Представляю, что обо мне подумали хозяева! А блондин, наверное, окончательно уверился в моей ущербности. А ещё я не знала, как они отреагируют на то, что я жива и здорова? Они же уверены, что мне кирдык. А тут я, вся такая живая…　

Ставни были широко распахнуты и за окном на все голоса, стараясь перепеть друг друга, чирикали птицы. Я потянулась и, решительно откинув одеяло, поднялась с кровати и подошла к окну. Небольшой ветерок нежно коснулся растрепанных волос, солнышко своими лучиками ласково погладила меня по щеке, а воздух буквально опьянил своим свеже-пряным ароматом.　

Ни шума машин, ни выхлопных газов.　

Моя комната располагалась на втором этаже. Из окна открывался потрясающий вид на ухоженный участок. На нем располагались причудливые клумбы, красивая беседка рядом с небольшим водоемом. За ними после небольшой поляны — лиственный лес. Вся эта красота навевала спокойствие и умиротворенность.　

Я закрыла глаза, подставляя солнышку лицо. Где-то глубоко в душе, очень глубоко, копошился маленький червячок сомнения, а вдруг это всё же сон? Проснусь в своей кровати, а бабуля позовет меня завтракать моими любимыми блинчиками с яблочным вареньем.