Настя Мороз - Таури. Неизбежность под маской случайности

Это он во всем виноват! Это он меня сюда притащил!　

— Ты не спишь?! Как? Эй… ты чего это удумала?　

Ох, зря ты сюда вошел, мальчик-зайчик, или в кого ты там оборачиваешься?　

Истерика так и не начавшись, отступила и сменилась безудержной яростью.　

Убью гада! Не убью, но покалечу! Может, и не покалечу, но покалачу точно!　

Да-а-а!　

Блонд замер, правильно оценил ситуацию и сделал верный вывод. Поэтому, когда я уже почти ощущая в своих руках его шею, вскинулась с постели, то наткнулась на запертую дверь, а блондина и след простыл. Если он думал, что это меня успокоит, то ошибался. Меня очень разозлило, что он сбежал от меня без единой царапины.　

— Ты-ы-ы! Ур-р-род клыкастый! А ну вернись! Вернись, я сказала!　

Не пролив блондинистой крови, я начала вымещать свою злость на, ни в чём не повинной, двери, с каждым ударом заводясь всё больше и больше.　

Сколько я так лупила, не знаю. Но мои ладошки, коленки и ступни уже нещадно болели.　

— Это всё ты виноват, морф недоделанный! Это из-за тебя я здесь оказалась! Ненавижу! Ненавижу-у-у!　

Когда злость сошла на нет, а мои конечности потеряли чувствительность от ударов, сползла по избитой двери на пол и разрыдалась. И так мне было жалко себя, такую маленькую, такую несчастную, такую беззащитную, которая попала чёрт-те куда, к чёрт-те кому и стану чёрте-кем, что плакала долго и со вкусом.　

Потом, когда слёзы кончились и утихли всхлипы, я легла на спину прямо на полу, и с безразличием стала смотреть на клочок неба, который видела сквозь открытое окно. Шевелиться не хотелось, в голове не было ни одной мысли, а в душе лишь холодная пустота.　

Когда осторожно открылась дверь, я даже не повернула головы. Смотрела на небо. Небо, по которому плыли белые пушистые облака. Облака такие же, как на Земле…　

***

Я сидела в купальнике на берегу моря, жмурилась под ласковым солнцем и закапывала руки в тёплый песок.　

Да, что за дела?! Опять?! Повернула голову и встретилась взглядом с Иларой, которая, как и я сидела на песке, в том же синеньком сарафане и насторожено смотрела на меня.　

Ну вот и все! Приплыли называется…　

— Значит это правда? Всё, что вы мне говорили, правда? — спросила я и перечислила, — Нахожусь в другом мире, стану морфом и не вернусь… домой?　

Голос предательски дрогнул, а руки сжали песок до боли в пальцах. Илара сочувственно кивнула.　

Я одна, совсем одна! Я совершенно ни-че-го-шень-ки не знаю про этот мир, кто такие морфы и с чем их едят. Вернее, что они едят. Или кого? Где я буду жить и как? Одна…　

В груди заныло. Я потерла это место и усмехнулась на то, как переживала из-за школы, к которой уже привыкла и не хотела уходить. Глупая! Боялась этого?　

Девушка положила свою руку на мое плечо, и от ее ладони в меня волнами стало проникать тепло. А вместе с ним и покой. Спустя пару минуту я благодарно кивнула и отстранилась.　

— Виктория, не думай о плохом. Всё будет хорошо, поверь! Я понимаю, что ты не по доброй воле попала на Таури, но не сопротивляйся этому и не жалей! Аниморфы не так уж и отличаются от людей. Я сейчас не про внешность говорю, — сказала она на моё фырканье. — Они так же общаются, радуются и грустят. Впереди тебе предстоит много нового и интересного. Но для этого надо…　

— Учиться, учиться и учиться. Перестраиваться, подстраиваться и настраиваться. А в конце, если доживу, меня ждёт незабываемая и счастливая жизнь. Понятно. — Сарказм сквозил в каждом моем слове. — Через тернии, как говориться, к звёздам!　

Только надеюсь, что мой путь не будет слишком тернистым. Хорошо бы мягко влиться в аниморфные массы.　

Хватит хандрить! Есть у меня один способ как быстрее и мягче пережить какую- нибудь неприятную ситуацию. Надо просто противопоставить ей ситуацию еще хуже, чем ту, в которую попал. Все познается в сравнении!　

Итак, если подумать, то мне ещё повезло. А ведь могла очутиться в таком мире, где живут такие огромные противные тараканы и стать одной из них. Фу-у-у! Или попала бы в рабство. Да мало ли что! А тут, вроде стану морфом и ещё будут учить и заботиться. Ну вот, полегчало чуток.　

Только бабуля с дедулей, они же не знают, что со мной…　

— Твои родные в порядке, Виктория. Но нам пришлось сделать так, чтоб они тебя забыли.　

Что?! Зачем? Как же так? Я ведь даже не попращалась!　

— Ты же понимаешь, что так для них лучше?　

Сейчас я ничего не понимаю. Сейчас мне больно и страшно. Я теперь и вправду совсем одна. И нет у меня родных ни в том мире ни в этом.