Сергей Платов - Рыжее пророчество

– Тьфу, тьфу, тьфу. Да, я Барсик.

Радости Шарика и Золотухи не было предела. Собаки аж подпрыгнули от удовольствия, услышав от меня такое. Однако в полной мере насладиться маленькой победой лохматым не удалось. Дверь резко отворилась, и на пороге появились Селистена и повисшие на ее плечах лисята. Как с ее худосочной комплекцией удается таскать на себе этих весьма подросших монстриков, ума не приложу, однако факт остается фактом.

– Мы справились с ними! – заверещала Лучезара, отцепляясь от мамочки.

– Все как ты учил! – не осталась в долгу Василина.

– Вначале оглушили заклинанием…

– А потом добили серебром…

Классно звучит, правда? Оглушили, добили… И все бы ничего, если бы речь шла не об отце моей жены и ее старой няньке. А если добавить к этому, что девчонки ничего не умеют делать вполсилы (и в кого только они пошли?), то становится совсем неуютно.

– Эх, нам бы с настоящими спиногрызами встретиться! – мечтательно заявила одна из близняшек, как ни в чем не бывало занимая свое место за столом.

– А то с дедушкой уже скучно! – подпела вторая и последовала примеру сестры.

Я озадаченно бросил взгляд на Селистену, пытаясь понять, насколько далеко на этот раз зашли девчонки. Увы, выражение лица моей ненаглядной лишь подтвердило мои опасения, судя по всему, за ужином расслабиться мне не удастся. В обычные игры премьер-боярин с внучками играть может сутками, а вот после колдовских долго и нудно портит мне вечер своими нотациями. Тут главное подготовиться к обороне, а еще лучше – нанести упреждающий удар. Именно поэтому я занял свое место во главе стола, нахмурил брови, состроил самое что ни на есть суровое выражение лица и поинтересовался у дочек строгим голосом:

– Девочки, сколько раз я вам говорил, что с заклинаниями надо быть осторожнее…

Я хотел добавить что-нибудь еще в том же духе, но меня перебила старшенькая:

– Папа, дедушка еще не подошел.

От возмущения я аж поперхнулся.

– Да ладно тебе, пап, – не осталась в стороне младшая, – все же знают, что ты долго на нас ругаться не можешь.

– Вот дедушка появится, тогда ты нас и отчитаешь.

– А то выговоришься заранее, он ничего не услышит и подумает, что ты нас совсем не воспитываешь.

– Что мы растем, словно сорная трава, без отеческого присмотра.

– А это совсем даже не так.

Нет, ну слыхали что-нибудь подобное?! И знаете, что самое обидное? Что они правы. Мало того что правы, так они этой самой правотой пользуются без зазрения совести. Ну да, по не зависящим от меня причинам я действительно не могу на них долго ругаться. Не могу, и все! Как увижу их ангельские личики, смиренно сложенные ручки, скромно опущенные глазки, так и приходит конец всему воспитательному настрою. Вот Селистена молодец, она на них даже покричать может, но, правда, тоже недолго. Именно к ней я с надеждой обратил свои взоры, но вместо поддержки она лишь пожала плечами – мол, сам разбирайся, ты же отец.

К моему величайшему облегчению, в трапезную, чуть заметно прихрамывая, вошел премьер-боярин, а следом Кузьминична. Последняя, судя по всему, пострадала от девчонок совсем немного и тут же принялась накрывать на стол. Ее отношение к произошедшему выразилось всего в одной фразе:

– Когда ты за ум взялся, думала, хоть поживем спокойно, да уж, видно, не судьба.

Я хотел было по привычке немного попререкаться с Кузьминичной, но вдруг вспомнил, что мне просто необходимо провести небольшое показательное выступление. Я опять собрал волю в кулак, нахмурился, как мог, и обратился к дочкам:

– Вы того, осторожнее в доме колдуйте, что ли…

Уфф, пожалуй, на сегодня хватит, где тут у нас медовуха? И какое это трудное дело – воспитание детей. Резво наполненный кубок так же быстро опустел, и мне заметно полегчало. Нет, накопленное задень напряжение снято еще не было, но надежда на благополучный исход вечера у меня появилась. Хмурый Антип, несомненно, еще выскажет мне немало упреков, но теперь мне будет значительно проще пропустить его слова мимо ушей. На всякий случай, чтобы закрепить достигнутое, я опрокинул в себя еще один кубок. Как и следовало ожидать, повтор пришелся как нельзя кстати.

А в это время Кузьминична, словно ураган, пронеслась по трапезной, но, в отличие от стихии, принесла исключительно приятные вещи и запахи. Жареные цыплята, плошка тушеных овощей, заливная рыбка, холодный язык, телячий бок и кроличье рагу заняли основное пространство на столе, а образовавшиеся пустоты тут же оказались заполненными «вкусовыми добавками»: соленые грузди, огурчики, квашеная капуста, селедка, букет зелени и холодец.