Сергей Шведов: Планета героев

– Тебя посадят, тебя непременно посадят или убьют.

Нельзя сказать, что тот человек обрадовался, увидев нас, но в драку он не кинулся, как предполагала Дарья:

– Слушай, дорогой, у тебя совесть есть, нет?

– Он за деньгами ходил,– вмешалась Дарья.– Деньги у меня были.

А тот чудак дэнги взял и стал их на свет рассматривать, даже к уху подносил и мял зачем-то.

– Слушай, девушка, где ты взяла такого: глазом моргнуть не успел, его уже нет!

– Он приезжий,– сказала Дарья.

– И я приезжий, девушка. Только приехал, люди подходят – дэнги давай. А как давай, если не продал ничего? Крыша называется. Ай-ай! Что делается! Розы берут, дэнги не дают. Седые волосы у меня. Детей кормить надо, нет?

– Вы возьмите розы назад! – Дарья сильно расстроилась, даже губы у нее задрожали. Но тот человек цветы не взял, еще и обиделся:

– Дэнги отдал – розы твои. Только я ведь волнуюсь. Чужой город, чужие люди. Кто честный, кто нет? А цветы бери. Красивой девушке – красивые розы.

И почему она сердилась? Дэнги я отдал, седой человек остался доволен. Попросил бы больше дэнги, я сделал бы больше.

– Фальшивомонетчик несчастный! Деньги-то ненастоящие!

Почему это ненастоящие? Мои были даже красивее, чем ее засаленная бумажка. Но Дарья только рукой махнула и ничего объяснять не стала. Капризная все же у меня невеста! И цветы почему-то не любит.

– Мне нужно в парикмахерскую сходить, а ты посиди здесь и ничего не бери – даже если тебе предлагать будут. Понял?

Маленький я, что ли? Уже сообразил, что на этой планете за все надо платить дэнги. И дэнги, оказывается, бывают разные – и по цвету, и по размеру.

Пока Дарья ходила по своим делам, я потолкался в толпе и выяснил все в точности. А потом сел на лавочку и сделал себе много дэнги. Просто так, от скуки. И чтобы доказать Дарье, что делать дэнги я умею лучше всех.

– Эй, парень, тебе баксы нужны?

Странный какой-то человек, подошел незаметно, словно подкрался. Конечно, первое впечатление бывает обманчивым, но этот уж больно противно щурился, словно собирался сделать гадость и выискивал подходящий момент. Не знаю, может, у меня воображение разгулялось, но человек, предложивший баксы, не понравился.

– За баксы, наверное, нужно дэнги платить?

– Да какие у тебя деньги? Фанера.

А я-то считал, что мои дэнги самые лучшие. Похоже, у прищуренного на этот счет было свое мнение.

– Берешь или нет?

– Я и сам сделать могу.

– То-то я смотрю – деловой!

Прищуренный покрутил зачем-то пальцем у виска и отошел в сторону. Мне показалось, что он меня оскорбил, но я не знал точно, а спросить было не у кого, поэтому оставил его слова без последствий. А сам начал делать другие дэнги, которые назывались баксами. В карманах у меня места уже не было, и я стал их аккуратно раскладывать на лавочке.

Я так увлекся, что не сразу обратил внимание на собравшийся вокруг народ. Все с интересом смотрели, как я делаю баксы, а некоторые принялись помогать, поднося бумагу, которой вокруг было с избытком. И просто дэнег и дэнег-баксов у меня набралось уже столько, что они на лавочке не умещались.

Я стал раздавать их людям. И люди брали, потому что им, наверное, нужно было. Я и этому, с блестящими пуговицами, предложил. Только он отказался поначалу, а народу приказал расходиться. Потом пришли еще какие-то люди, тоже с блестящими пуговицами, и забрали все мои дэнги. Вообще-то мне не жалко было бумажек, пусть бы брали, но они почему-то с другими делиться не захотели. Я им сказал, что так поступать нехорошо.

– В отделении разберемся, что хорошо, а что плохо. Пройдемте, гражданин.

Он показал рукой на автомобиль. Мы все в него сели: я и еще трое с блестящими пуговицами. Поначалу я не хотел ехать, а потом подумал: Дарью все равно еще долго ждать, почему бы не прокатиться на допотопной тележке? Тем более что мужчина с блестящими пуговицами, который подошел первым, очень вежливо меня приглашал. А двое других бросились помогать: под руки вели, словно я древний старец и самостоятельно передвигаться не могу. Даже какие-то браслеты мне на руки надели. Не знаю, может, здесь так принято привечать гостей, но мне украшения не понравились, и я попросил их снять.

– Приедем в отделение и снимем.

Другой бы устроил скандал с мордобоем, но я человек спокойный и выдержанный. К тому же считаю, что обязательства есть не только у хозяев, но и у гостей: последние должны считаться с местными обычаями, даже если они им не совсем по нутру.

Ехали мы недолго, остановились перед сереньким невзрачным зданием, которое, похоже, и было тем самым отделением, куда так стремились земляне с блестящими пуговицами. В комнате, куда меня привели, сидел человек средних лет, с заметной проседью в волосах и хмурым лицом. Он поднял голову, посмотрел на меня и почему-то поморщился: