Сергей Слюсаренко - В нашу гавань заходили корабли

Народ смотрел на нее без особого энтузиазма. В заграницу никто уже не верил. И Нюре тоже уже никто не верил. Еще со старых партийных времен. Проходящий мимо Петя Танцюра, местный дурачок, гундосо проорал:

– Милиция с народом! - Он, как и все слабые умом люди, был склонен к цитированию слоганов. Петя туманным взглядом обвел народ на площади и, уразумев, что ни на него, ни на его крики никто не обращает внимания, почесался и неубедительно добавил: - Так!

Стоявший рядом с ним мужик хотел по привычке послать Петю подальше, но застыл на месте и очень громко ойкнул. Только что плотный туман закрывал все непроницаемой пеленой, от кромки берега до, наверное, самой Турции. Сейчас от пелены не осталось и следа, а в самом центре бухты застыл зловещего вида бриг. Его черные, обвисшие в полном штиле паруса были под стать черному цвету бортов. Даже с берега было видно, что борта лоснились в вечернем солнце, словно бока большого жука. На палубе было пусто. Казалось, корабль мертв. И ужас, который волнами шел от этого странного гостя, был материален и холоден.

– Ни фига себе! Это же он!!! - над замолчавшей толпой раздался голос Мухина. - Это он, сволочь!

– Попрошу без намеков! - в разговор вмешался участковый Мутятько. БьиГон человек скрытный и подлый. И преданный любым властям. Он не был коренным жителем поселка, а прибыл сюда, сразу после назначения нового начальства. Со служебным видом Мутятько обошел столпившихся жителей поселка, словно хотел стать между ними и мрачным кораблем. Однако малый рост, толстый живот и расстегнутая до ширинки униформенная рубаха не придавали торжественности и официальности его виду. На помощь участковому пришел лимузин Аскеровича. Как большой длинный забор, он перегородил площадь, отделив толпу от вида на море. С противоположной от народа стороны открылась дверца, и миру явилась голова председателя.

– Кто дал разрешение на несанкционированный митинг? - грозно прорычал Акикян. - И почему митинг проходит на негосударственном языке? - Председатель поселкового совета был страшен в гневе. Казалось, даже завязки на его вышиванке стояли дыбом от возмущения.

– Немедленно по домам, прошу обеспечить порядок, - голосом, не допускающим возражений, призвал милиционер, пытаясь показать, что он тут тоже не хухры-мухры.

Аскерович посмотрел на стража недоуменно строго, и у того пропал дар речи. Председатель не терпел во власти никого, кроме себя.

– Вот именно. Такими митингами вы позорите не только наш прекрасный поселок, но и всю страну! - вернул себе инициативу председатель. - Мне сообщили из центра, что этот пассажирский корабль доставил нам гуманитарскую помощь для развития структуры региона.

При этом начальник ткнул пальцем в небо, показывая, видимо, что именно оттуда сообщили.

– Врешь ты все, - прозвучали веские слова. И так получилось, что слова эти повисли в полной тишине.

– Кто сказал? - прокричал участковый, обращаясь к народу.

– Я сказал, - произнес капитан Мухин. - Никакой он не пассажирский. Это Голландец Летучий. И везет он только смерть.

– Какой голландец, слушай, обидно, да, - Акикян от расстройства заговорил с акцентом. - У меня вот документы есть. Капитан - приличный человек…

– Капитана зовут Ван дер Деккеном. Я моряк и знаю, чего надо бояться в море.

Несколько секунд капитан и председатель молча смотрели друг на друга, словно на дуэли. Потом Акикян, не выдержав, ретировался в брюхо своего транспортного средства. Слишком быстро для заднего хода лимузин откатился в сторону поселкового совета. Милиционер, воспользовавшись отсутствием начальства, снова решил покомандовать.

– Всем разойтись, не мешать процессу мелиорации курортной зоны, - проорал участковый. Он даже сделал движение, как будто достает то ли пистолет, то ли дубинку. Ни того, ни другого у него не было.

Никто и не подумал расходиться, Нюра заорала не к месту: «Нет НАТО!». А над площадью разнесся недовольный ропот: «Хватит из нас быдло делать! Сколько можно измываться! Это наша страна, нам и решать! В рыло ему!». Это последнее замечание сломало тощий хребет смелости участкового, и он, тихо матерясь, скрылся в неизвестном направлении. Жители потихоньку угомонились и окружили капитана. Он им поведал древнюю историю про Летучего Голландца, про страшный корабль мертвецов, несущий смерть каждому, кто его встретит. Сомнений у Мухина относительно нынешнего гостя не было. Он призвал всех быть бдительными и ни в коем случае не принимать ничего от команды корабля-призрака, потому что это самое плохое, что может случиться. Решили для надежности поставить пост на пляже, разместив его в будке спасателей на водах. Нюра призывала водрузить на нем красный флаг, но эту идею отвергли сразу же и повесили Андреевский: мол, знай наших! Дежурить вызвалась та же Нюра, сославшись на боевой опыт. Где она воевала, никто интересоваться не стал. Договорились о смене каждые четыре часа. «Как в армии», - сказал Стовбода непонятно почему.