Игорь Конычев: Черные крылья (СИ)

— Папа…

Робкий, тихий и такой знакомый голос донесся до Вэлфиара едва различимым дуновением ветра, что смогло преодолеть бушующий ураган лютой злобы. Всего лишь одно слово, которое он так мечтал услышать, нестерпимо яркой искрой вспыхнуло в затуманенном проклятием сознании и всего лишь на один краткий миг, Вэлфиар Мраконосец снова вспомнил, кто он такой. Вспомнил, кем он был.

Всего лишь мгновение было у него до того, как проклятие вновь поглотило бы душу дракона. Только один удар сердца отделял Вэлфиара Мраконосца от вечного безумия.

Арн вздрогнул, но вовсе не от смертельного удара. Ощутив тяжесть на своих плечах, он открыл глаза и увидел прямо перед собой пугающе бледное лицо Вэлфиара. Облаченный в черную искореженную броню, Мраконосец стоял прямо напротив Арна в своем человеческом обличии и до боли сжимал его плечо.

В единственном глазе Вэлфиара блеснула слеза, и он тихо произнес: — Позаботься о моей дочери, Арн.

Змееглазый не успел ничего понять, как Вэлфиар схватил лезвие его меча рукой и направил себе в грудь, точно в брешь на латном нагруднике. В уцелевшем глазу вновь вспыхнуло неудержимое безумие, но было уже поздно.

Любовь и стремление защитить свою дочь, позволили Мраконосцу сделать то единственное, что он считал верным. Перед тем, как древнее безумие вновь поглотило его разум, Вэлфиар сделал шаг вперед… И мифриловое лезвие пронзило сердце дракона насквозь.

Обрамленная черными волосами голова опустилась на плечо Арна, а рука, сжимавшая его плечо, бессильно соскользнула вниз. С ужасом повернув голову, охотник увидел, как затухает жизнь во взгляде Вэлфиара Мраконосца. В последние мгновения своей жизни, он смотрел на дочь и улыбался…

— Нет! — Змееглазый вцепился в оседающего дракона, но его руки прошли сквозь черный туман, которым обратилось тело Вэлфиара Мраконосца после его смерти.

Мифриловый меч охотника на драконов бессильно звякнул о камни…

Внутри изумрудного шатра царила гнетущая тишина. Даже проникающее через приоткрытый полог пение птиц, казалось, просто растворялось в воздухе, не принося радости. Собравшиеся сидели за столом, но изысканные яства были не тронуты, а вина в хрустальных бокалах не убавилось ни на каплю.

Арн смотрел на свои ладони, что держали оружие, убившее того, кого он мог назвать другом. Охотник понимал, что его вины в случившемся нет, но легче от этого осознания не становилось. Последние слова черного дракона до сих пор звучали в ушах Змееглазого, наполняя его сердце тоской. Хранительницы жизни могли излечить почти любые раны, но даже они были бессильны против душевной боли, что терзала охотника.

Подняв затуманенный взгляд, Арн посмотрел на спутниц. Девушки сидели рядом. Октавия расположилась чуть в стороне от стола. Она обняла колени руками и смотрела в одну точку. Пережитое тяжело далось дочери Ластарота, и сейчас она больше напоминала скульптуру, нежели живое существо. Только когда Октавия поднимала руку, чтобы стереть с лица выступающие слезы, становилось понятно, что девушка не прекрасное в своей печали изваяние.

Алика положила локти на стол и скрывала лицо в ладонях. По тому, как то и дело вздрагивали ее плечи, Змееглазый понимал, что ведьма плачет. Он мог лишь догадываться, какие чувства девушка питала к Вэлфиару, но его утрата однозначно давалась ведьме пугающе тяжело. Змееглазый вспомнил, как девушка, на негнущихся ногах подошла к тому месту, где исчез черный дракон в тщетных попытках коснуться тумана, которым обратилось тело Вэлфиара.

Рот Арна беззвучно приоткрылся, но он так и не нашел, что сказать. Устало проведя ладонью по лицу, охотник тяжело вздохнул. С тех пор, как Нэйвиара унесла их с острова Мрака и они вместе Хранительницами, пережившими страшную бойню, устроили лагерь у подножья гор Старого хребта, прошли уже сутки. Но никто не сомкнул глаз.

Несмотря на победу, ее цена оказалась высока — помимо Вэлфиара погибла и большая часть Хранительниц жизни, что до самого конца удерживали вход в пещеру от вернувшихся Вестников. Почти все черные драконы, что были на острове Мрака либо погибли, либо спаслись бегством, после смерти всего совета и таинственного золотого дракона. На миг Змееглазый отвлекся от тягостных мыслей и задумался — а куда же ушли выжившие Вестники? Кажется, Хранительницы говорили, что уцелевшие черные драконы полетели на север. Но что они хотят там найти? В той стороне лишь вечные льды…