Артем Тихомиров - Невеста тролля

Оно было теплым, чистым и сияющим благодаря светлой плитке, что покрывала стены, потолок и пол.

– Туалет типа сортир? – сказал Кромбис, указывая внутрь комнаты. Добрались мы до нее, надо заметить, с великим трудом. По пути я сломал две двери и вынес на себе еще один косяк. – Пользуйся… на здоровье… Кхе…

Очарованный видом королевского сортира, я не сразу сообразил, что он слишком мал для меня. Я мог бы туда поместиться, пожалуй, лет десять назад, но не в нынешней моей кондиции.

Совершив на глазах короля попытку пробраться в священное место, я застрял плечами. Повелитель Баркарии издал за моей спиной какой-то странный звук. Я испугался, что в своем усердии отдавил ему что-нибудь важное.

– Боги, как же ты велик, благороднейший Фплиф! – донесся до меня монарший голос, исполненный восхищения.

Я рванул свое туловище назад, боясь, что сейчас лопну и забрызгаю своим содержимым половину дворца. Это было бы весьма огорчительно.

Высунувшись из манящего, но недоступного места, я сообщил Кромбису, что еще сильнее хочу писать. Сделать это было нелегко – у меня сводило челюсти.

– Идем быстрее! – сказал король, осознав, какие могут быть последствия.

Мы шли, я протискивался через эти проклятые маленькие двери, пугая дворцовую челядь и обращая в бегство редких сановников, не желавших почивать в столь поздний час. Те, кто не знал, что в гостях у короля тролль, принимались орать и звать стражу. Кромбису приходилось объяснять каждому встречному-поперечному, что оснований для паники нет. «Чего вылупились?! Брысь отсюда! Идите спать, иначе я вам покажу все, что вы захотите!» – визжал король, взбрыкивая, словно капризная лошадь. Челядь и сановники улетучивались от его гнева, и все равно переполох получился немалым. Бьюсь об заклад, эту ночку во дворце не забудут еще долго.

Наконец-то получилось! Владыка Баркарии вывел меня через удивительно широкие двери (может, эти изготовили специально для троллей?) в дальнюю часть двора, где я мог сделать свое мокрое дело.

На улице все еще лил дождь, громыхал гром и дул бешеный ветер. Я встал в угол, а король остался у выхода.

– Ты там скоро? Эх, ну и погодка! – приговаривал Кромбис. – С ума сойти можно! Странные фокусы судьбы, я бы сказал… О, ну ты горазд, тролль!

Снова вымокший, но счастливый, я стоял под дождем.

– Благородный Фплиф, не соблаговолишь ли ты застегнуть штаны? – спросил Кромбис, переминаясь с ноги на ногу.

Я выполнил его просьбу, ибо даже тупой тролль должен знать – перед королем нельзя щеголять в таком виде. Застегнув штаны, я почувствовал, как мою голову заливает, что называется, жар стыда. Выпрыгнув под дождь, владыка Баркарии потянул меня обратно во дворец. Я тащился за человечком, оставляя за собой лужи воды.

Мы вернулись в тот же самый зал, и первым делом я уселся возле горящего камина. Эх, хорошо. Я почесал пузо. Из него, словно в знак протеста, вырвалось громкое урчание.

Кромбис подобрался ко мне и спросил:

– Ну, ты готов отправиться в путь с принцессой?

– С-с-с-с к-какой п-п-п-принцес-с-сой?

– Как это какой?

Я несколько раз моргнул. Король схватился за голову и сжал ее, чуть не раздавив, словно помидор. Его вопли привлекли внимание Горомунда. Он ввалился к нам в сопровождении нескольких человек, и вместе они принялись ловить бегающего по залу владыку Баркарии. Король сопротивлялся, но численный перевес все же взял свое.

Долгое время приближенные занимались успокоением расшатанных королевских нервов, и немудрено. Невооруженным взглядом видно, что у бедняги большие проблемы с этой штукой… самообладанием, что ли. Только вот чего он так кипятится, я не совсем понял. Все время чего-то о принцессе говорит, суетится. Странный человек.

Но имя девицы мне запомнилось.

Бьянка.

Кто же она, интересно, такая?

Закончив совещание, Горомунд вышел вперед, за ним увязались трое. Ага, сейчас, наверное, последует важное сообщение.

Я готов был слушать. Устроился поудобней, скрестил ноги и подпер голову рукой.

И тут началось. Корягообразный говорил и говорил, говорил и говорил, кипятился не меньше короля, махал руками и тросточкой краснел и брызгал слюнями. Трое друзей Горомунда, сообразив, что ему нужна подмога, не мешкали ни секунды. Теперь выходили из себя уже четверо. Их бы энергию да в мирное русло, как сказал один уважаемый тролль у нас в деревне.

Наконец до меня дошло, что все они рассказывают одно и то же. Фигурировало там и волшебное зеркало с его милой сказкой. Хотя постойте – если разобраться, не очень милой, ибо говорилось в ней о злой принцессе…