Сергей Платов - Зимнее обострение

Приняв такое решение, Мотя выпустил из ноздрей струи дыма и твердой походкой направился к трону, на котором восседал бородатый человек, способный раз и навсегда разобраться с этим недоразумением. И вот в тот момент, когда трехголовый подобрался к Берендею вплотную и приготовился раскрыть ему глаза на происходящее, левая голова неожиданно обернулась к закрытым дверям и с явным раздражением выпустила в их сторону струйку пара. К великой досаде, восстановление справедливости откладывалось на неопределенный момент времени.

— А я говорю, мне можно! — раздался до глубины души знакомый голос, и в тронный зал проскользнул вездесущий Микишка. Судя по этой фразе, прикушенный язык за ночь принял свои исходные размеры и не мешал более своему хозяину извергнуть на присутствующих целый ворох слов.

— Князь-надежа, ты скажи этим олухам, что на часах стоят, чтобы меня впредь везде пускали и без всякого промедления. Не пристало мне, твоему самому верному слуге, прошедшему за тебя огонь, воду, медные трубы и зубы этой змеюки трехголовой, в дверях толпиться!

К удивлению Солнцевского и его коллег, князь не осадил Микишку, но и жестом велел вбежавшей страже оставить его в покое.

— Значится, докладаю все как есть, — как ни в чем не бывало продолжил дьячок, — терем гудит как потревоженный улей, все что-то знают, а еще больше догадываются. В общем, ждут объявления твоей последней воли, так что нечего рассиживаться, нужно план составлять, как тебе наиболее эффектно вернуться!

В этот момент увлекшийся Микишка заметил спецдружинников и тут же пошел в атаку:

— И эти лишенцы тут? Они всю следствию испохабили, а ты, князь, их ко двору приваживаешь?!

— Я… — начал Берендей, но дьячок оказался проворнее и не дал закончить ему начатую фразу.

— Точно, небось этих бездельников в полном составе в отставку отправил, для того и вызвал перед твои ясные. Тогда ладно, тогда я согласен на эти физиономии в последний раз взглянуть!

— Э… — попыталась вставить хоть словечко Агриппина, но и ее постигла участь супруга.

— Значит, все же не разогнали? — немного расстроился дьячок. — А может, это и правильно, теперь они свою вину чуют и службу тебе служить будут с большим усердием. Только не забудь жалование им урезать втрое и на общественно-полезные работы по уборке улиц от снега направить. Пущай лопатами снежок покидают и подумают о том, как задание княжеское провалили. Хорошо еще, что у тебя, князь, я есть, и завсегда везде любую заковыку разгадаю, разъясню и подскажу, что с ней дальше делать.

Илюха уже не скрывал своего удивления, переводя ошарашенный взгляд с Берендея на коллег в надежде получить хоть какие-то объяснения столь бесцеремонному поведению Микишки. Дьяк заметил эти телодвижения и тут же обратился к старшему богатырю довольно нагловатым тоном:

— Чего башкой стриженой водишь? Стой смирно, когда с тобой наипервейший защитник княжеских интересов разговаривает!

— Это кто, ты, что ли? — заметно растерялся после подобного заявления Солнцевский.

— Конечно я, кто же еще! — гордо отозвался дьячок и принялся загибать пальцы. — Кто сыграл наиглавнейшую роль в этом деле? Кто княгиню-матушку спас и все загадки как есть распутал?

— Неужто ты? — делано удивился Изя, вовремя придя на помощь своему другу. — Ты, часом, не преувеличиваешь своих заслуг?

— Нисколечко! Сам посуди. Кто с самого начала знал, что те самые плошка и ложка только для забавы сделаны? Кто говорил, что этот монах-расстрига со своей компанией ни на что не годны? Кто приютил Агриппину, когда эта оглашенная валенками половину двора закидала? Кто выслушал кормилицу и открыл ей глаза на происходящее? И кто наконец уговорил ее не сразу возвращаться, чтобы разобраться, кто есть кто среди ее родственничков? И последнее, самое трудное. Наша княгиня очень уж к законному супругу рвалась, но я взял слово и напомнил, что она прежде всего княгиня, а уже потом мужнина жена. Кстати, пока уговаривал, два раза за правду пострадал!

С этими словами Микишка с гордостью продемонстрировал окружающим огромную шишку на затылке и ссадину над бровью.

— Это кочерга в дело пошла и кувшин с молоком, но я за правое дело и не на такие жертвы пойти готов!

От растерянности Солнцевского не осталось и следа, и он сделал шаг вперед, дабы дать достойный отпор нагловатой субстанции, носящей в миру имя Микишка. Однако в этот момент Агриппина, сидевшая доселе спокойно на своем троне, предупредительно подняла палец и приставила к своим губам. Илюха наткнулся на этот жест, словно на каменную стену, и с досадой вернулся на место. От чутких ушей Моти не ускользнула совершенно нелепая фраза, что шепнул на ухо своему другу подоспевший Изя: