Сергей Афанасьев: Четвертый опыт Выбегаллы

— А это, так сказать, наш вычислительный центр. Краса и гордость нашего института, — лебезил Выбегалло, не забывая указывать фоторепортерам когда и что снимать.

Я пригляделся — в центре всей этой неспокойной компании стояла невзрачная, худенькая, но высокая девушка в мешковатой, явно не по росту, одежде.

— А вот это — бог и царь данного места, товарищ Привалов.

Я сурово кивнул, давая понять своим видом, что они мешают работе.

— Очень приятно, — тихо и устало сказала девушка, но таким голосом, что я вздрогнул и растерялся, а Жиан Жиакомо, сидевший за дальним монитором и поглощенный в свои мысли, оторвал голову от экрана и приподнялся.

— Привалов, — тихо сказал мне Выбегалло, недобро придвигаясь. — Что-то ваш универсальный человек почему-то вобрал в себя одни только женские черты…

— Наверное, женское начало имеет более сильный вес над мужским, — не моргнув глазом четко ответил я.

Амвросий Амбруазович внимательно посмотрел на меня.

— Может вы и правы. Над этим стоит задуматься.

Между тем что-то было сказано еще, вспыхивали лампы фоторепортеров, задавались какие-то вопросы. И экскурсия вскоре ушла, а я остался стоять на середине зала, не понимая, что же со мной случилось, в поисках ответа в слабой надежде мысленно заглядывая себе внутрь.

А тут Жиан Жиакомо хмуро посмотрел на меня и, ничего не сказав, тоже ушел, оставив на столе все свои задачки.

Немного постояв, вслед за ним вышел и я.

Народ в курилке уже во всю обсуждал новое явление. Общее впечатление было таково — Она заходила, здоровалась, что-то спрашивала, что-то говорила, сама измученная, усталая, ничего не понимающая, что она тут делает, что от нее хотят, где она, как тут оказалась и т. д. Но вопросы эти не задавала, надеясь, как воспитанная девочка, что ей все сами объяснят. Впечатления ни на кого не произвела, естественно, своим запуганно зажатым, ничего не понимающим видом, хотя она старательно исполняла правила игры, — вежливо здоровалась, стараясь улыбаться, поддакивала, когда ей рассказывали, кивала головой, задавала какие-то дурацкие вопросы.

На нее посмотрели, поудивлялись и пожали плечами. А мы, мол, думали, что тут же все и упадем к ее ногам. А Кристобаль Хозевич снисходительно похлопал меня по плечу — Что-то вы, милостивый государь, не того… напутали что-то. Я покраснел и принялся сбивчиво оправдываться. И только Жиан Жиакомо и Эдик не принимали в этом участия.

Мы еще немного поговорили на эту тему, потом переключились на другие и потихоньку забыли про это событие, которое совсем не оправдало наших надежд — ни тебе богини любви, ни ужасных последствий и разрушений.

— Прямо скажем, — заметил Кристобаль Хунта напоследок. — Я начинаю пересматривать свое отношение к Выбегалло.

Вернувшись к себе и немного успокоившись я наконец-то достал заветную голубую папку, где тихо лежала, дожидаясь своего часа, легендарная задача Бен Бецалеля об инвариантности линейного пространства, которую мне в свое время подкинул заведующий отделом Линейного Счастья, и с головой окунулся в работу. И вернуть к реальной действительности меня смог только пронзительный телефонный звонок.

Это был Модест Матвеевич Камноедов.

— Привалов, — грозно спросил он. — Вы где должны быть?

И тут я с ужасом вспомнил, что сегодня была моя очередь дежурить…

— Елки-палки, виноват, — сказал я и повесил трубку.

Сняв халат, я выскочил в уже пустующий коридор и побежал в хозяйственный отдел.

Камноедов величественно ожидал меня в своей массивной приемной. За небольшим столом в углу маленький гном тоскливо водил волосатым пальцем по обширной ведомости.

— Вы, Привалов, вечно как не знаю кто… — недовольно произнес наш завхоз. — Вроде и высшее образование, и вид умный… а ведете себя…

— Больше не повторится, — сказал я, выкатив глаза.

— Вы это прекратите, — сказал Модест Матвеевич, тем не менее смягчаясь. — Так вот, Привалов, как вы знаете, дежурство по институту — вещь ответственная. Это вам не по клавиатуре стучать.

Я покорно кивнул головой, готовясь к долгому и мучительному инструктажу.

Получив платиновый свисток, ключи и расписавшись за все это в тетради, я вместе с Камноедовым спустился на первый этаж и тщательно закрыл за ним входную дверь, наложив, как и полагается заклятие на макродемонов Максвелла в нашей швейцарской. Наспех пройдя по этажам, проверив двери и попутно разогнав пару праздно шатающихся дублей, я постарался побыстрее вернуться к себе — уж больно интересная задача дожидалась меня в голубой папке.