Дмитрий Пучков - Санитары подземелий. Deathmatch Quake

Поселюсь-ка я в деревне, у речки…

Чтобы каждое утро — свежие батистовые портянки и все такое!

Демон с Крюгером громко заржали.

— Ага! — Мечтал Угрюмый дальше. — А в свободную минутку буду прививать малину к груше, как дедушка Мичурин. А потом — спокойно околачивать результат! Ну и прочее там будьте любезны.

— В какой деревне?! — грубо перебил его Крюгер. — Ты же там на трактор с вилами бросаться будешь! Тебя, рожу расстрельную, к мирным людям на пушечный выстрел подпускать нельзя. Жить ты будешь в зоопарке, возле деревни Нижнекальсоновка, это которая на Каннибальских островах, и нормальным людям тебя только за деньги показывать будут. На клетке табличка: «Рядовой Угрюмый. Убил народу больше, чем любой из вас за всю жизнь воробьев видел». Кормить будут три раза в день, через решетку и только с копья. По праздникам будут шимпанзе тебе приводить, а по большим праздникам — гориллу. А то куда там — «в деревню»…

— Это твою, что ли — шимпанзе? — нагло осведомился Угрюмый. — Ревновать, случаем, не будешь? Или ты уже с ней не справляешься?

— Я сейчас в лоб как дам — уши отклеятся.

— Рот закрой — кишки простудишь.

— Сам закрой — трусы видно.

— А вот сейчас рожей об пол — спина не покраснеет?

— Ты зубья спрячь свои — вырву.

— Сдохни, жаба.

— Еще раз вякнешь — и башня слетит, черт тупорылый.

— Вы бы, чем валяться без дела, — вставил Демон, — лучше бы встали да подрались, что ли, а я бы поглядел. Заодно Гоблин зачеты бы кое-какие выставил. А то все лаетесь, лаетесь, а проку — ноль.

Крюгер хрипло захохотал.

— Наши зачеты во-он там плавают, — он ткнул пальцем в сторону бурлящей воды. — А как я главного запорол, а?! Гоблин, мне однозначно бронзовый бюст на родине должны поставить!

— Бронзовый бюст — это вряд ли, разве что внеочередное воинское звание «старший прапорщик» выхлопотать могу, — мрачно сказал Гоблин под гнусное хихиканье Угрюмого. — Хорош вылеживаться, отцы! Пойдем, закончим дела наши скорбные, пока они не закончили нас. Все заряды — оставить здесь.

— Это почему? — недоуменно спросил Крюгер.

— Достаточно будет моего. Нельзя складывать все яйца в одну мошонку. Меня только одно беспокоит: как себя чувствуют механизмы взрывателей после этого гр ного импульса. Шлемам-то нашим, того… кранты… А ведь в них защита самая крутая.

Он тяжело поднялся на ноги, взял свой рюкзак за лямку и, устало волоча его за собой по полу, побрел в сторону прохода. Остальные потянулись следом. Посматривая по сторонам, они двигались к конечной цели своего похода. Сперва они пошли через длинный прямой туннель, беспрепятственно открывая перегораживающие его отсе-катели. С левой стороны Гоблин заприметил дверь в технологический туннель и на всякий пожарный открыл и ее. Потом они подошли к небольшому шлюзу и, наконец, вышли в самую большую пещеру из всех, что попались им по пути.

— Ну, вот и прибыли, — вздохнул Гоблин. — Объект «Папаня» собственной персоной.

Со стороны они были похожи на шайку тяжеловооруженных гопников: немытые, оборванные, с разбитыми физиономиями, кое-где порезанные, перемазанные грязью и кровищей. Девять усталых, битых жизнью и войной мужиков стояли на площадке у входа в подземный зал. Стены его уходили верх, в непроглядную темень, и высоту потолка на глаз определить было никак невозможно. От их ног вниз спускалась пологая, широкая лестница с невысокими металлическими ступеньками. А далеко внизу, метрах в ста, придавив своим непомерным ве-сом амортизационную подошву, равнодушно возлежала чернильно-черная туша гравитационного генератора.

Сказать, что объект «Папаня» был огромным, значило вообще ничего не сказать. Он был циклопическим. И действительно походил на выброшенного на сушу кита или оплывший от жары кирпич. Солдаты молча смотрели на безобидный с виду агрегат, незаметно для глаз копивший силы для убийства их товарищей.

А в это время в сотне тысяч километров от Строггоса командиры зависших над плоскостью орбиты рейдеров «Кингпин», «Янцзы» и «Че Гевара» закончили подготовку к залпу. В носовых частях военных звездолетов плавно раскрылись лепестки диафрагменных затворов, и чудовищные жерла гравитационных разрядников бездушно уставились на зловредную красную планету.

На командирском мостике флагмана «Че Гевара» в креслах расположились три руководителя операции. В центре сидел угрюмый как туча гросс-адмирал Куки, слева от него — адмирал Майке, а справа — седой генерал Карабас. Приподняв черную бровь, гросс-адмирал внимательно посмотрел на свои именные командирские часы и перевел взгляд на корабельный хронометр. До критической отметки оставалось ровно десять минут. Он повернулся к Майксу и тихо спросил: