Терри Пратчетт - Платье цвета полуночи

Стр. 309

Несимпатическая магия. Т. Пратчетт переиначивает термин «симпатическая магия», использующийся в нашем мире: симпатическая магия — это вид колдовства, основанный на представлении о том, что якобы существует сверхъестественная связь между предметами, сходными по внешнему виду (магия подобия) или когда-либо соприкасавшимися друг с другом (магия контакта). Благодаря этой связи становится возможным магически воздействовать на человека или предмет на расстоянии, причём самыми разными способами. Контактная магия, как разновидность симпатической магии, позволяет передавать человеку магическую силу от её носителя через некую вещь (талисман или волшебное снадобье, изготовленные колдуном). Имитативная магия позволяет воздействовать на человека через его «подобие»: чтобы причинить вред своему врагу, колдун совершает разнообразные действия с рисунком или куклой (как раз то, что пытается сделать Летиция). Контагиозная магия позволяет воздействовать на человека через его волосы, ногти, зубы и даже следы.

Некоторыми видами симпатической магии ведьмы мира Пратчетта охотно пользуются. Так, тётушка Вровень, одна из наставниц Тиффани, занималась изучением имитативной магии на материале растений: «Существует так называемая Теория Подобия. Суть её примерно такова: когда Творец Вселенной придумывал всякие полезные растения, он (или, по некоторым версиям, она) позаботился о том, чтобы их внешний вид подсказал людям, для чего то или иное растение применять. Растение, которое помогает от зубной боли, должно быть похоже на зуб, от боли в ушах — на ухо, то, которое полезно при насморке, сочится зелёной слизью, и так далее» (см. роман «Шляпа, полная неба»). Сама Тиффани отрицает возможность воздействовать на врага через его «подобие», однако верит в контагиозную магию: «Если ты хочешь навести на кого-то порчу, тебе нужно что-то такое, что принадлежало жертве — скажем, волосок или зуб», — объясняет она Летиции.

В нашем мире симпатическая магия использовалась ещё в первобытном обществе, а следы её сохранились в фольклоре и обычаях самых разных народов и по сей день. Британский антрополог и культуролог Джеймс Фрезер подробно исследовал симпатическую магию первобытных культур и её отголоски в современном сознании в своём грандиозном труде «Золотая ветвь» (1890). В этой чрезвычайно интересной книге — гораздо более познавательной, нежели книга Анафемы Зюзник! — приводится огромное количество примеров использования симпатической магии, собранных по всему миру. Так, например, туземцы в Юго-Восточной Австралии верят, будто, если положить на чей-то след острые куски кварца, стекла или кости, можно сделать человека хромым. У южных славян девушка берёт землю из-под следов своего возлюбленного, насыпает её в горшок, сажает в него бархатцы, которые считаются неувядающими, и верит, будто любовь её милого тоже никогда не увянет. Предполагается, что любовные чары подействуют на юношу через землю, по которой он ступал. Австралийский бушмен ни за что не накормит ребёнка сердцем шакала, чтобы тот не стал таким же трусливым, зато охотно даст сыну съесть сердце леопарда — пусть вырастет таким же храбрым. Зулусский знахарь прикладывает кость очень старой собаки, коровы или быка к здоровым и больным людям, чтобы они прожили такую же долгую жизнь, как животное, которому принадлежала кость. У даяков северо-западной части Борнео юношам и воинам не разрешено употреблять в пищу оленину, чтобы не стать робкими, как олени, хотя женщинам и старикам оленину есть не возбраняется.

Стр. 349

Eau-de-nil (фр.) — «цвет нильской воды», холодноватый голубовато-зелёный оттенок, и в самом деле уместный для «тающей девушки» Летиции. Среди аристократии нашего мира, как и в мире Пратчетта, в XIX в. названия многих модных цветов звучали на французском языке и отличались удивительной образностью. Существовали такие цвета, как цвет «бедра испуганной нимфы» (особый оттенок розового, возможно названный так по одноимённому новому сорту роз), цвет «влюблённой жабы» (зеленовато-серый), цвет «влюблённого жирафа» или «жирафы в изгнании» (сочетание светло-коричневого и жёлтого с рыжеватым оттенком: цвет вошёл в моду в 1827 году, когда в парижском Ботаническом саду появилась маленькая жирафа, присланная вице-королём Египта в подарок французскому королю), цвет «выдровый» (грязновато-зелёный), цвет «голубиной шейки» (оттенок серого), цвет «гусиного помёта» (жёлто-зелёный с коричневым отливом), цвет «лягушки в обмороке» (светлый серо-зелёный), цвет «сюрприз дофина» (вошёл в моду после того, как Мария-Антуанетта гордо продемонстрировала придворным пелёнку своего новорождённого сына со следами «детской неожиданности»), В пьесе Э. Ростана «Сирано де Бержерак» высмеиваются замысловатые названия цветов в одежде среди маркизов-модников: