Александр Экштейн - Лунные бабочки

— Вы сейчас в 956 году, — сказал Слава Савоев Улыбчивому. — Вокруг села простирается царство хазар за несколько лет до своего исчезновения, постарайтесь осознать это.

Слава Савоев видел, как два статик-раба, великолепно оснащенные для жизни, боя и времени, с трудом пытаются найти в себе умение подчиниться его словам.

— И что мы должны делать в 956 году? — неожиданно легко приняла Малышка главенство пришедших.

— Я сейчас объясню, — улыбнулся Слава Савоев…

И раздался звук, и звук имел цвет — сиренево-бликующий. Многообразная любовь, лепестковая нежность Смерти, родина теплой и непрерывной радости, счастье неповторяющегося осуществления, молитвенный восторг узнавания и поток грустного, желанного и надежного обожания обрушились на Улыбчивого и Малышку. Они развернули в себе просторы звездно-галактических систем и грандэрусные постулаты первообраза. И снова раздался звук, и звук имел цвет черный. Малышка и Улыбчивый вернулись на круги своя, точно зная, что им нужно вырастить своего сына здесь, в Хазарском царстве 956 года, а затем вновь, день в день, час в час, минута в минуту, вернуться в XXI век, в день, когда исчезло Нахапетово. А здесь, в Хазарии, через десять лет они должны узнать от хазара Зеведея, дзога современности, тайную причину Великой Катастрофы. Они знали, что лаоэр Арчибальд Соукс вместе с экспедицией статик-рабов и в качестве статик-раба полетит на Юпитер, где находится зона неведения Абсолюта, лаоэры не могли проникнуть туда иначе. Малышка и Улыбчивый знали, что лаоэры, Слава Савоев и Стефан Искра, будут стараться понять Черного Будду-Антихриста, ибо и он находится в зоне неведения Абсолюта, а лаоэры не понимали, как применить к нему свое могущество. «Солнечные убийцы» знали, что они будут справляться с жизнью в 956 году и далее собственными силами, ибо все должно быть естественным и не порабощенным звездным всезнанием, поэтому лаоэр их сына все это время, пока тело и оставшийся в нем гарж октом растут, будет находиться в срединном государстве околохорузлитного мира, так как оно тоже находится в зоне неведения Абсолюта.

Судя по всему, — наконец-то смирился и Улыбчивый, — наш сын — Бог.

Слава Савоев вновь улыбнулся. Статик-раб не спрашивал, а констатировал.

— Да, — добродушно вмешался в разговор Арчибальд Соукс. — И поверьте, это очень трудно.

— Мы тебя знаем, — вдруг повернулась Малышка к Стефану Искре. — Ты наш брат, но сейчас ты почему-то стал нашим Богом, и мы согласны видеть тебя таким же, как наш сын. Любимый, — она обратилась к Улыбчивому, — мы с тобой родили Бога, следовательно, — и обвела рукой стоящих в ряд у колыбели аолиэтных лаоэров — Славу Савоева, Стефана Искру и Арчибальда Соукса, — это наши сыновья.

— Да, — подтвердил Арчибальд Соукс, — это очень лестно для нас…

И был звук, и этот звук имел цвет синей пустоты. Малышка и Улыбчивый осмотрелись. Лаоэры исчезли. Младенец, держась за край колыбели обеими руками, приподнялся на подгибающихся ножках и, глядя на них бирюзового цвета глазами, сказал:

— Агуу…

Со стороны улицы послышались громкие взволнованные голоса. «Солнечные убийцы» прислушались. Шум становился громче, можно было услышать, как закричали, сзывая детей, женщины. Именно этот мотив, главный мотив опасности, дал понять Малышке, взявшей ребенка на руки, и Улыбчивому, что нужно выйти из дома к жителям села Нахапетове

— Какой вкусный воздух, дорогая, — произнес Улыбчивый на крыльце дома, — хмельной и пахучий. Никак не могу поверить одному из наших сыновей, что сейчас 956 год.

— Наши дети не врут, милый, — ответила Малышка. — А теперь идем к тем, кто с нами будет все это время, мы в ответе за них.

Малышка и Улыбчивый вышли к растерянным жителям, которые все как один собрались возле дома Волчанских. В их лицах отсутствовал даже намек на то, что они знакомы с концом XX и началом XXI веков, и растерявшиеся нахапетовцы, почувствовав это, успокоились и признали в них своих вождей, имеющих право распоряжаться их имуществом, жизнью и душой по своему усмотрению…

Словно единый организм, из травяного буйства степи на широкую улицу села ворвался небольшой, из десяти человек, отряд всадников, мгновенно остановился и тут же, словно стайка рыб в аквариуме, синхронно развернулся и умчался обратно в травяные джунгли степи…

— Это 956 год, — сообщила Малышка нахапетовцам. — Мы в землях хазарского каганата. Женщины, старики и дети пусть войдут за ограду, к нам в дом, а что делать мужчинам — объяснит мой супруг, ваш князь…