Крэг Гарднер: Плохой день для Али-Бабы

Али-Баба почувствовал, как две мягких, но сильных руки сжали его руку.

— В этом закутке так темно без огня факелов, — хрипло сказала ему на ухо жена Касима. — Какое счастье, что есть надежная рука, чтобы защитить меня!

— Мне очень жаль разочаровывать тебя, о жена, — встряла голова Касима, висящая в мешке на плече у дровосека. — Но мне сдается, что мои руки находятся в двух разных мешках.

Гарун с усилием передвигал увязшие в монетах ноги, и каждое его движение сопровождалось оглушительным звоном золота.

— Не представляю, — проворчал он, — как мы можем скрытно приблизиться к кому бы то ни было, идя по этой трясине?

— Хорошо, — сказал Аладдин. — О джинн кольца!

Громадный черный дух кивнул:

— Слушаю и повинуюсь. В разумных пределах, конечно.

И Аладдин спросил его:

— Можешь ты перенести нас в центр того главного зала сокровищницы?

Джинн быстро пересчитал присутствующих.

— Это мне вполне по силам. Считайте, что это уже сделано!

Али-Баба моргнул и оказался в освещенном светом факелов зале, перенесенный туда в мгновение ока вместе со всеми его товарищами, тремя женщинами и тремя евнухами. Все они стояли на огромном помосте из чистого золота. И все вокруг тоже было золотое: монеты, и браслеты, и статуи, и слитки, и крупные необработанные самородки — абсолютное однообразие цвета, нарушаемое то здесь то там случайными островками драгоценных камней всех мыслимых оттенков. Вдалеке Али-Баба разглядел несколько вестибюлей, окружавших этот великолепный зал. Несомненно, именно из такого вестибюля джинн и перенес их сюда, но тогда Али-Баба и понятия не имел о количестве и ценности собранных здесь богатств, ибо если то помещение, где они находились прежде, было золотым озерцом, то теперь они видели перед собой океан.

— Я подобного даже представить не мог, — сказал Гарун в пространство. — Такое богатство сделало бы честь даже любому из моих дворцов.

— Неудивительно, что разбойники столкнулись с трудностями в добывании золота, — добавил Ахмед. — Похоже, в этом зале собраны все ценности с нашей части света.

— Двадцать три биллиона четыреста миллионов семьсот шестьдесят три тысячи семнадцать динаров, — объявил Синдбад. — И это только то, что лежит на поверхности.

— Пожалуй, здесь собраны ценности со всего мира вообще, — тихонько присвистнул Ахмед.

— Мне доводилось слыхать про пещеры, одержимые сильными страстями, — заметил камень, по-прежнему покоящийся в кулаке у Али-Бабы. — В конце концов, пещеры — это всего лишь большие ямы, страстно желающие быть засыпанными.

Али-Баба почувствовал, как стройная нога прижалась к его бедру.

— Желание это мне понятно, — шепнула жена Касима.

— Но я должен признать, — продолжал камень, — что тетушка Мордраг, пожалуй, немножко перестаралась.

— Но где же среди всего этого, — пал духом Аладдин, — сумеем мы отыскать лампу, таящую в себе джинна и ключ от нашей удачи?

Зрелище действительно обескураживало, с этим дровосек был согласен. Пещера, собравшая в себе сокровища со всего мира? Если она и в остальном столь же преуспела, то Али-Баба жалел, что у него не было времени получше познакомиться с Дворцом Красавиц. Но с другой стороны, одна-то красавица была совсем рядом. Али-Баба вдруг пожалел о своем решении взять мешок с головой Касима. Трудно думать о жене брата, когда часть этого самого брата находится рядом.

— Почему бы не обратиться снова к джинну кольца? — предложил Синдбад. — Лампу он нам не принесет, но насчет того, чтобы помочь в ее поисках, он ничего не говорил.

— Отличная идея, — согласился Аладдин, вновь натирая кольцо.

Джинн появился вслед за обязательным дымом.

«Похоже, — решил Али-Баба, — мы таки вывели джинна из себя».

— Тысяча извинений, о дух кольца, — настойчиво сказал Аладдин, — но у нас есть еще одна просьба. Хотя мы поняли, что ты не в силах принести нам другого джинна, но хотели бы знать, не мог бы ты указать нам, где этот самый другой джинн находится в столь огромном помещении?

— Мог бы, конечно, — подтвердил джинн. — Это и все, чего ты хотел?

— Нет, конечно, — огрызнулся Аладдин, что показывало, в каких растрепанных чувствах он находится. — Нам нужно, чтобы ты точно показал, где находится этот джинн.

Трудно разглядеть выражение лица, которое отражает всяческий свет, но все же Али-Бабе показалось, что джинн нахмурился.