Надежда Первухина - Не пытайтесь это повторить

– Ее родители дорожат ею и хотят, чтобы она была восставлена. У меня нет причин отказывать им.

– Забудь про это. Мне нужен ее труп. Именно труп. Душу можешь оставить себе.

– Я знаю, что ты принадлежишь к секте Пожирателей трупов, но этот труп вам не достанется. Тут замешан мой личный интерес.

– Какой же?

– Я не люблю сект.

– Тогда сразимся?

– Сразимся.

У Юли в руках материализовалась шпага с роскошно украшенной гардой.

– Бой, – буднично скомандовал Малахитовый и попытался пронзить Юле шею.

Ничего не вышло. Юля поставила блок. И сама перешла в наступление.

Противники выскочили на середину комнаты и принялись виртуозно фехтовать, едва не задевая стол с моим телом.

Клинки словно чертили в воздухе магические знаки. В помещении запахло озоном и нагретым металлом. Я, конечно, болела за ведьму, но какой толк был от моей души?

Юля сделала ложный выпад, Малахитовый повелся и тут же заработал укол в плечо. Его плоть зашипела, будто ее коснулась кислота.

– Ты заплатишь за это! – крикнул он Юле.

– Посмотрим, – спокойно ответила та и отразила новый выпад Малахитового.

Похоже, тот выдыхался. Его рапира чертила в воздухе бессмысленные знаки.

– Тебе все равно не выстоять против того, что скоро начнется, – прохрипел он. – И все из-за этой девчонки. Отдай ее мне.

– Не отдам.

– Тогда попрощайся с собственной жизнью!

Как он мог так извернуться?

Рапира глубоко вонзилась Юле в живот. Ведьма захрипела.

– Поздно просить о милости, – засмеялся Малахитовый, вытаскивая рапиру. С рапиры капала черная кровь. Соприкасаясь с полом, она дымилась. – Что, кишочки болят?

– Калем, – медленно и раздельно выговорила Юля. – Утхор. Асет. Заклинаю тебя Святилищем Круга – изыди!

С последним словом вокруг Малахитового взметнулось ярко-голубое пламя. Он завыл.

– Ты же ничего этим не добьешь… – выкрикнул он и исчез, обугливаясь.

Скоро о его присутствии напоминал лишь дым. Кашляя и задыхаясь, Юля подошла к моему телу.

– Это даже удачно, что у меня течет кровь, – пробормотала она.

Ведьма подставила под струйку крови сложенную лодочкой ладонь. Когда ладонь наполнилась, она открыла рот моего тела и влила кровь туда. Все, до последней капли.

– Это лучше, чем живая вода, – прошептала Юля, зажимая свою рану.

А мою душу охватило пламя. И я почувствовала, как в моем теле ожило новое сердце, как новая кровь побежала по венам, новые мысли наполнили сознание. Да, я была мертва. Но в то же время я мыслила и существовала!

Мое восставленное тело переполняли силы. Словно тысячу жизней прожила я в один этот миг. Я восстала! Я чувствовала, как волшба кружится вокруг меня вихрями и наполняет меня энергией.

Я в одну секунду спрыгнула со стола и склонилась над Юлей. Та сидела у стены и тяжело дышала. Между пальцев, которыми она зажимала рану, сочилась черная кровь. Юлино лицо заливала мертвенная бледность.

– Юля, чем я могу тебе помочь? – Мой собственный мертвый голос показался мне даже приятным. – Вызвать «скорую»?

– Нет, – хрипло ответила Юля. – «Скорая» тут не поможет. Открой буфет.

Я прикоснулась к дверцам этой мебельной громадины, но они в ответ опалили меня пламенем.

– Ах, черт, я совсем забыла, что они на защите, – пробормотала Юля и сказала: – Именем моим повелеваю – отверзнитесь!

Дверцы буфета распахнулись.

– Видишь железную банку с наклейкой «Том и Джерри»? – инструктировала меня Юля. – Достань ее и неси сюда.

Я достала и принесла. Юля отняла пальцы от раны. Выглядела рана ужасно.

– Это заговоренный клинок, – прошептала Юля. – Другими Пожиратели трупов не пользуются. От такого начинают расползаться кожа и ткани. Открой банку, пожалуйста.

Я открыла. Банка была полна остро пахнущего серого порошка.

– Это пепел висельников, – сочла нужным пояснить Юля. – Лучше всего останавливает кровь. Сыпь на рану.

Я посыпала. Кровь действительно перестала течь, а края раны начали стягиваться.

– Хорошо, – кивнула Юля. – Теперь поставь банку на место и возьми мензурку с наклейкой «Кошачья урина».

Я повиновалась.

– Урина – это моча? – на всякий случай поинтересовалась я.

– Не береди душу, – слабо усмехнулась Юля. – Пакость, конечно, но при определенных заговорах ей просто цены нет. Смочи какую-нибудь тряпку. Да вот хоть мой носовой платок.

Я смочила уриной Юлин платок и стала, как она учила, протирать рану круговыми движениями, повторяя при этом: «Огонь-вода, исцелите меня, кровь-руда, остановись, в тело вернись, зло-беда, ступайте прочь!» После того как я проделала это трижды по три раза, Юлина рана затянулась, словно ее никогда и не было.