Надежда Кузьмина - Попала!

Сам Арвис в просторной светлой рубахе писал что-то, сидя за столом. Но, услышав, как заскрипела кровать, обернулся. Потом встал и пересел ко мне. Я на всякий случай подтянула колени к подбородку и натянула плащ до ушей. Как выяснилось, не зря. Парень протянул руку так, чтобы приобнять меня за плечи, и наклонился вперед с явным намерением поцеловать.

Не знаю, чего он ждал от меня, но явно не кулака под дых и возмущенного шипения.

Меня что, занесло в рай для сексуальных туристов? Наверное, на моем лице было написано непритворное возмущение. Потому что придавивший меня к кровати Арвис разочарованно протянул:

— Ниэ?

— Ниэ! — клацнула я зубами.

А жаль. Придется одеваться и тихо сваливать отсюда. Ладно, ищем в происшедшем позитив. Я все равно в плюсах — узнала пяток новых слов и выспалась. А халат сейчас по-тихому отстираю в той дождевой бочке.

Не обращая больше на парня внимания, накрутила на себя плащ. Спустила с кровати ноги, нашаривая туфли. Встала. Подняла с пола свой сверток. И молча пошла к дверям. Дернула за ручку — открыто, хорошо. Повернулась к Арвису.

— Спасибо! Данке! Фэнкс! Мерси! Аригато!

Поклонилась в пояс. Потом открыла дверь и сделала шаг за порог.

— Мариэ, сиа гиатель харт? Алуна! — ткнул пальцем в окно.

Ну вот, еще слово — «гиатель». Почти наверняка «идти» или «пойдешь». А последнее — то ли «темно», то ли «ночь».

— Халат пойду стирать! И искать туалет в вашем прекрасном городе!

А что тут еще скажешь?

Невероятно, но он как-то понял сказанное. Заржал, а потом, встав, распахнул прятавшуюся за боковиной гардероба дверцу. Взял подсвечник, извлек оттуда одну свечу и, поманив меня пальцем, зашел внутрь.

Я задумалась. Уходить ой как не хотелось… Все же ночь, незнакомый город, неизвестная эпоха. Языка не знаю, обычаев тоже. Документов нет, статуса нет. Зато есть что отнять — от кошеля и цепочки с топазом до куда более близких к телу вещей. А Арвис казался неплохим. Ведь он же, если б захотел, мог скрутить меня в бараний рог с какой-нибудь тридцать пятой страницы Камасутры, и ничего б я не возразила. Разве что припрятанную в штанах вилку попыталась куда-нибудь воткнуть. Интересно, считается ли это тут превышением пределов необходимой самообороны?

— Арвис? — позвала от дверей.

Из проема выглянула темная голова. Вопросительно посмотрела на меня.

— Мария Арвис ориини ниэ! — сообщила я твердым голосом, ткнув пальцем в сторону кровати.

— Эд, — спокойно отозвалась голова и исчезла снова.

Так. Для себя я перевела Арвиса на следующую ступень социальной лестницы. Наверное, это все же не первый попавшийся чердак. Либо в этом диком городе с безумными модами на ушастые чепцы принято вести канализацию до крыши. Нет, не вяжется. Канализация на чердаках есть, а нормальных помоек нет? Значит, дело в самом Арвисе. Запомним этот фактик, ага. Но это все потом…

Отняв у парня свечу, вытолкала его за дверь. Ага, вот сейчас и себя приведу в порядок, и постираю! И куда бы повесить теперь халат? Ни веревок, ни плечиков, ни крючков. Ну ладно, возьму с собой в комнату.

Когда час спустя я появилась с мокрой головой, красивая, как выдра после купания, но опять в плаще по шею, Арвис прикусил губу. Я прошествовала мимо и, встряхнув мою полосатую шкурку, расправила, как могла, на подоконнике.

Интересно. Наверное, я его действительно заинтриговала. Потому что парень, предложив мне глиняную кружку теплого бульона с пряностями, сел верхом на стул, положил на спинку руки, а на них подбородок и стал меня учить словам.

Сначала я обрадовалась.

Ходить, лежать, стоять, сидеть, я, ты, свеча, стол…

Я прирастала знаниями с просто-таки обалденной скоростью. И скоро поняла, что запомнить этого всего просто не могу. Чай, не компьютер. А что делать?

Подняла руку с раскрытой ладонью.

— Арвис дилиэн ниэ! — Ага, помолчи немного, дай с мыслями соберусь!

Встала. Прошла к столу. Отлично, лист чистой бумаги! А карандаш у меня есть! Ихними перьями я б сейчас рисовать не рискнула — не хочется извозиться, когда только что отмылся. А карандаш — то, что нужно.

Ткнула пальцем в лист:

— Эд?

Арвис кивнул:

— Диат.

Интересно, это «можно» или «возьми»? Сейчас разберемся.

Подошла к нему:

— Элиа! Харт!

Ага! Брови полезли на лоб. Похоже, то, что он сказал мне в сарае, было не самым вежливым из возможного. Но понял и стул освободил.

Заняв теплое еще место, подставила подсвечник поближе и начала, пока не забыла, русскими буквами писать слова. Делать это старалась убористо. Фиг знает, может, тут бумага в цене. Или завтра с утра мне под зад дадут.