Серая Чума

Церемониальное облачение Верховного Мага Шумера.

Он неторопливо шествовал по площади. Черный обсидиановый посох с мерцающим набалдашником ритмично постукивал по мрамору. С каждым шагом еще пять голов в керефовом шлеме поворачивались направо, глядя вслед прошедшему магу. Стояла такая тишина, что стук посоха звучал подобно ударам молота по наковальне. Казалось, что паладины даже не дышат.

Архимаг сделал ровно триста двадцать пять шагов, пройдя вдоль всей шеренги. Дойдя до лода Гвэйдеона, он коротко кивнул и встал рядом. Генерал поднял на вытянутых руках Белый Меч и выкрикнул:

- Салютую!

- САЛЮТУЮ!!! – мгновенно прогремело из полутора тысяч глоток. Полторы тысячи мечей взметнулись к небесам.

- Святой Креол! – воскликнул лод Гвэйдеон. – Се – Орден Серебряных Рыцарей, посвятивших жизнь служению Пречистой Деве! Прими же нашу клятву верности, возьми Орден под свою руку и укажи нам новые цели!

- Принимаю, беру... и укажу, - благосклонно подтвердил Креол.

- Я, лод Гвэйдеон, Серебряный Рыцарь и Паладин Девы, клянусь вечно исполнять любое твое слово, святой Креол, как то было заповедано мне Пречистой Девой!

Вслед за клятвой Генерала последовало громовое:

- Я, ЛОД [имя каждый называл свое], СЕРЕБРЯНЫЙ РЫЦАРЬ И ПАЛАДИН ДЕВЫ, КЛЯНУСЬ ВЕЧНО ИСПОЛНЯТЬ ЛЮБОЕ ТВОЕ СЛОВО, СВЯТОЙ КРЕОЛ, КАК ТО БЫЛО ЗАПОВЕДАНО МНЕ ПРЕЧИСТОЙ ДЕВОЙ!

Шамшуддин, наблюдавший за всем этим с балкона коцебу, недовольно поморщился и начал ковырять в ухе. Акустика на площади была такая, что даже падение булавки отзывалось гулким звоном. Маргул – существо не совсем живое, но оглушить его можно так же, как любого другого.

А вот Креол остался полностью невозмутим. Только поправил комочки ваты в ушах и тихо спросил у лода Гвэйдеона:

- Мне полагается что-то сделать?

Паладин на миг задумался. До сего дня подобных церемоний ни разу не проводилось, приходилось импровизировать на ходу.

- Полагаю, следует поступить так, как положено новоизбранному Генералу, - предложил он. – Отсалютуй им мечом... посохом, святой Креол и повторяй за мной...

Архимаг выкинул вперед руку с посохом. Обсидиановая палка брызнула во все стороны ослепительными лучами, озарив площадь и паладинов светом удивительной чистоты. Серебряные Рыцари откинули шлемы – суровые обветренные лица преданно взирали на Четвертого Посланника Пречистой Девы. Светлокожие и темнокожие, молодые и старые, брюнеты и блондины, седые и лысые, все (кроме самых юных) с одинаковыми аккуратными усами и бородками-«паладинками».

- Я принимаю вашу клятву! – прогремел архимаг вслед за подсказывающим слова Генералом. – Своей честью и своим мечом клянусь всегда хранить заветы Пречистой Девы и соблюдать Кодекс Ордена! И да пребудет со мною Свет!

Паладины вновь отсалютовали мечами. Тысяча шестьсот двадцать пять мечей одновременно взметнулись к небесам, отдавая честь новому главе Ордена.

Церемониальная часть окончилась. Лод Гвэйдеон быстро отдал несколько распоряжений, а затем сказал:

- Святой Креол, на сегодня у нас запланировано еще несколько мероприятий. В твою честь будет дан торжественный обед, а после него состоится посвящение послушников, окончивших обучение в этом году.

- О? – заинтересовался Креол. – А сколько их?

- Семьдесят один.

- Отлично! – потер руки маг. – Еще семьдесят... отлично! Кстати, а где ваш Великий Магистр?

- Увы, он уже много лет не выходит из здания, - вздохнул лод Гвэйдеон. – Лод Нэйгавец, Великий Магистр Ордена, страдает от тяжелого недуга и не способен передвигаться самостоятельно. Но он будет очень рад, если ты посетишь его в его келье, святой Креол.

Креол пообещал.

День выдался очень насыщенным. Шамшуддин, хитровато посмеиваясь, с самого начала самоустранился от всех хлопот – он спокойненько сидел на балконе, попивал кофе и с любопытством разглядывал царящую суматоху. Паладины собирались в поход.

В конюшнях последний раз осматривали и вычищали коней. Могучие суухские рысаки вновь надевали узду и седло – отдых в родной Каббасиане закончился, впереди ожидали дороги и битвы. Паладины подготавливали своих коней и снаряжение самостоятельно – они не привыкли полагаться в таких вещах на лакеев. Настоящий паладин заботится о себе сам, и только сам.

На торжественном обеде было весело. Паладины пили вино, оглушительно стуча огромными кубками, произносили тосты и спичи, пели баллады и декламировали стихи собственного сочинения. В этой части церемонии лод Гвэйдеон сидел мрачнее тучи – его способности к стихосложению по-прежнему колебались где-то возле нулевой отметки.