Олег Борисов - Фермер

— Но…

— Прыгай, я сказал! Что, парни просто так сдохли, ради твоих соплей розовых?! Дергай, а я присмотрю, чтобы никакая клешня даже рядом не показалась…

На секунду замерев, зеленый жабо-ящер лишь взмахнул на прощание лапой и метнулся к ближайшей металлической стенке, увитой бесконечными трубами и мотками кабелей. Мелькнул хвост, прогромыхали сверху решетчатые мостки, и Федор потерял его из виду. Поправив сползшую маску, мужчина привалился к сиденью и дал короткую очередь в набегающие черные тени.

— Что, суки, боитесь стрелять? Наверное, рассказали вам, какие мы игрушки привезли… Вот тебе, зараза, получи… Не нравится свинцовая пилюля, мудила… И еще…

Затвор звонко лязгнул, выплюнув последнюю гильзу, а в "кузнечик" уже лезли со всех сторон, завалив чужака маслянистыми хитиновыми телами. Полетел в сторону бесполезный автомат, следом сдернули маску. И лишь мигнул на прощание Фермеру наверху телепортационный коридор, отправив Змея к далекой звезде. Мигнул, чтобы породить еще одну звезду уже на поле космодрома. Звезду, вобравшую в себя силу трех пробудившихся термоядерных боеприпасов. Последний огненный "прощай" человеку, жившему наперекор окружающему миру…

Хах-х-х… Вывернуло окружающий мир тяжелым ударом. И покатилась все пожирающая волна, сметая жалкие строения на своем пути.

Молчавший канал на Московском Периметре пробило отблесками ослепительной вспышки, вспучило на секунду сияющим пузырем, цепанувшим задымившие контуры портала. Потом сияние померкло, и распахнувшая пасть воронка всосала и башню управления, и большую часть собравшихся на охоту людей. Уполовинив бывшие Воробьевы горы, система транспортировки захлебнулась, закрутив пробитый между звезд проход в аварийный комок фонового излучения. Мазнув раскаленной плазмой по уже выжженной площади, пространство дохнуло жаром по оплавившимся домам и успокоилось. Экспансия грагеров провалилась, оставив жалкие остатки гарнизона на обесточенной стене, и несколько миллионов безработных скамов в норах рядом с заводами.

"Специальное поселение Земля — 999" закончило свое существование…

Ранним утром над пыльной степью ветерок гонял колючие кусты. Проводив один из них взглядом, Змей поковырял когтем в ямке, добывая вонючий плод. Понюхав незнакомую пищу, скам лизнул добычу, подумал и сунул все целиком в рот. Дожевав, выплюнул горькие косточки и скривился:

— Ничего, жрать можно. Значит, с голоду не подохну… Да и чего подыхать, если здесь колония. Правда, охрана сгорела к чертям, еле ноги успел унести, когда все рушилось. Но каторжане должны остаться. А раз есть каторжане, то и я обживусь, не в первой.

Каторжане действительно были. Поскрипывая на кочках, к одинокому путешественнику подкатила кривобокая телега, запряженная четверкой угвазданных в грязи ящеров. Сидевший возница придержал поводья и заорал с места:

— Почему без номера? Как тебя пропустили? Что за бардак! Ну-ка сюда, быстро, урод! Сейчас разберусь, от какой партии ты отбился и доложу хозяевам! Разбегались, понимаешь!..

Змей подошел поближе, потом поманил орущего скама. Тот захлопнул пасть и настороженно сунулся вперед. Наверное, уже думал, долбоебушка, что с ним будут договариваться и обсуждать варианты отступных. И правильно, кому хочется попасть к грагерам на расправу. Куда как лучше рабом телегу таскать. Хотя бы с голоду не подохнешь.

Рявкнул обрез, и обезглавленное тело скувыркнулось в пыль. Подождав, пока стихнет грохот выстрела, Змей снял с убитого острый тесак и попробовал сталь когтем. Потом покосился на застывших обосравшимися истуканами "сородичей".

— Вы как? Будете и дальше корыто за собой таскать, или веревки срезать? Срезать? Ну, это не проблема.

Освободив бывших "лошадей", скам пошарил в повозке, разжившись водой и сухими галетами. Бросив остальное на разграбление все еще испуганным жабо-ящерам, Змей ткнул пальцем в самого крепкого и приказал:

— Со мной пойдешь. Покажешь, где у вас тут что. А то бардак, понимаешь. Я уже здесь, а ни одна сука хвостатая даже не почесалась встретить и поприветствовать… Но мы это исправим, я думаю. А, как считаешь? Исправим?

— Ты кто? — просипел бывший раб, успевая одной лапой уже вытянуть остатки барахла с повозки.

— Я?.. — Змей задумался, потом почесал обрезом рожу и грустно усмехнулся. — Я — Фермер. Зовут меня так… Буду у вас помидоры выращивать. И торговать… Призвание у меня такое…

Сразу за забором, увитым фиолетовым вьюном, стоял грубо сколоченный крест. На доске, пропеченной солнцем до черноты, криво плясали буквы, складываясь в слова: "Федор. Друг и наставник". Аккуратно обложенный камнями могильный холмик сверху облюбовали крохотные цветы, вокруг которых жужжали ярко раскрашенные насекомые.