Дмитрий Казаков - Грязная магия

При чем тут скидки и гарантия, догадаться было сложно.

Драконьи головы, охраняющие ворота, косились на палатку неодобрительно, но поделать ничего не могли – стояла она за территорией МУ.

– Подходите, молодые люди, – сказало лицо с натужной благожелательностью, – записывайтесь! Заработаете кучу денег, не прилагая особенных усилий!

Винтус Болт торчал на вербовочном пункте с самого восхода, и пока дело у него шло ни шатко ни валко. За годы, прошедшие после окончания университета, волшебник напрочь забыл, что студенты очень редко приходят на учебу вовремя.

– А чего надо будет делать? – поинтересовался Арс.

– Работа очень разнообразная, зависит от имеющихся навыков и способностей, – с энтузиазмом, достойным расхваливающего товар торговца старьем, сказал Винтус Болт, – вот вы с какой кафедры?

Студенты стояли далеко, и разглядеть вышитый на их мантиях символ было сложно.

– Демонологии, – вздохнул Топыряк.

– Ну... э... ы... и для вас дело найдем! Демонов, конечно, заклинать не придется, но навыки практического колдовства, я думаю, у вас хорошие...

– Ничего не понял, – недоуменно проговорил Шнор Орин. – Что за работа? На кого?

– Если вам интересно, приходите сегодня в семь вечера в дом шесть по улице Дымных Холмов, – поспешно сказал Винтус Болт, чуя, что добыча готова сорваться с крючка. – Там узнаете подробности!

– Пойдешь? – спросил Шнор у Арса, когда они миновали драконьи головы.

– А то, – ответил Топыряк мрачно. – Даже если там заставят подметать пустыню или шнурки гладить. Деньги нужны. Если не найду подработку, то скоро жрать будет нечего...

Из недр здания донесся мощный тягучий гул – висящий У ректората колокол давал знать, что занятия начались. Арс и Шнор перешли на бег – поцент Злост Простудилис очень не любил, когда к нему опаздывали.

А во гневе он был страшнее всех демонов Нижнего мира.

Улица Дымных Холмов нашла себе место на левой окраине Ква-Ква. В городе имелись улицы куда более древние, длинные, широкие или прославленные, но улица Дымных Холмов всегда гордилась безупречной репутацией. Прямая, как полет стрелы, она тянулась с востока на запад между трехэтажными домиками с красными черепичными крышами.

Если бы дома умели ходить и разговаривать, то эти при встрече непременно снимали бы друг перед другом шляпы и осведомлялись о здоровье. Жаловались бы на воду в подвалах, дыры в стенах и обсуждали поведение соседей.

Дом номер шесть выбивался из общего ряда, словно дог в стае болонок. Вокруг мрачного строения, помеченного этой цифрой, оставалось пустое место, будто соседние здания шарахнулись от него, желая стоять подальше. Судя по заколоченным окнам, здесь не жили.

Арс постучал в дверь не без робости.

– Входите! – донесся изнутри голос, радушия в котором было меньше, чем в рыке разбуженного медведя.

В доме пахло чем-то сухим и сладким, словно в доме обитали призраки погибшего страшной смертью печенья.

– Вам прямо, – сказал скучающий на хлипкой табуретке поллитртриналох Цук Цурюк, посаженный у двери встречать визитеров, – там сейчас начнут...

Арс кивнул и зашагал по темному коридору. Доски под ногами скрипели, словно старые кости, а под полом что-то шуршало, точно из земли там выкапывались скелеты, срочно желающие устроиться на работу...

Дверь в конце коридора открылась с душераздирающим скрипом. Но вместо мрачного и плохо освещенного помещения, подходящего для темных дел, которым только и твориться в таком доме, за ней оказался похожий на учебную аудиторию зал.

И здесь, судя по всему, собралась добрая половина университета. В глазах рябило от мантий красных, черных, зеленых и синих, среди повернувшихся к Арсу лиц было немало знакомых. Из задних рядов ему помахал ручишей двоечник Рыггантропов.

– Закройте дверь, молодой человек и не стойте на пороге, – резкий голос донесся от расположившейся у стены кафедры. Стоящий за ней волшебник ростом поспорил бы с крепостной башней, а худобой – с последователями секты Об-Мани-Падла-Хам, которые съедают по рисовому зернышку в день. – Мы начинаем.

Кивая по дороге знакомым, Топыряк протиснулся к Рыггантропову. Рядом с двоечником, шевеля мохнатыми длинными ушами, устроился представитель расы йода Тили-Тили, больше известный под прозвищем Трали-Вали.

Арса он приветствовал бодрым шипением и радостной гримасой на коричневом, словно сгнившее яблоко, лице.

– И вы тут? – спросил Топыряк, осторожно усаживаясь на стул, который по древности мог, судя по всему, поспорить с самим городом.