Алексей КАЛУГИН - И черт с нами

— На шприц похоже, — сказал Малинин.

— Так оно и есть, — кивнул я. — С помощью шприца в организм жертвы вводятся нанороботы, которые начинают разъедать его изнутри, воздействуя главным образом на нервные центры. В зависимости от дозировки результатом может быть как болевой шок, так и смерть. Я на себе испытал — премерзкое, скажу вам, ощущение.

— Шприц заряжен?

— Несколько нанороботов в шприце осталось, но использовать его как оружие без перезарядки уже не удастся.

— Как я докажу то, что этот шприц из Рая?

— А откуда еще, по-вашему, могла попасть в Московию подобная технология?

— Ну ладно. — Полковник Малинин закрыл коробочку и спрятал в карман.

Он мог сколько угодно изображать равнодушие, но я-то видел, что чекист доволен.

— Надоели вам святоши, Вячеслав Семенович? — поинтересовался я с сочувствием.

— Да как тебе сказать, Каштаков. — Малинин запрокинул голову и задумчиво посмотрел на рубиновые кремлевские звезды: — Безумно!

— А что так? — удивился я. — Раньше у вас с ними все вроде как по любви было.

— Вот именно, что «вроде как», — усмехнулся Малинин.

И умолк.

Я понял, что более детального ответа я от чекиста не услышу. Во всяком случае не сегодня.

Хотя и без того все было ясно. Святоши никак не желают понять, что люди идут тебе навстречу ровно до тех пор, пока и ты делаешь к ним встречные шаги. Ну, не в их это характере. Любую уступку святоши расценивают как проявление слабости, а наилучшей тактикой непременно считают попытку откусить руку при наличии протянутого пальца. Можно понять, как реагирует полковник НКГБ, в очередной раз обнаружив в своем кабинете «жучков», оставленных недавними визитерами, которые, между прочим, позиционируются как реальные союзники. Даже меня это в свое время выводило из себя.

Мы прошли мимо музея, повернули в сторону Александровского сада.

— И что ты теперь собираешься делать, Каштаков? — спросил неожиданно Малинин.

— Не знаю, — честно признался я. — Не думаю, что «Бельфегор» заинтересован в дальнейшем сотрудничестве со мной.

— В Московию вернуться не думаешь?

— Ну-у-у… — затянул я, не зная, что ответить.

— А что, — со странной, совершенно несвойственной для него улыбкой глянул на меня полковник. — Если надо, документы выправить помогу. Напишешь заявление, что потерял, мол, паспорт, и все дела. Лицензию частного детектива сделать вообще не проблема. Так что вернешься к прежнему делу.

— Вам-то это зачем? — удивленно посмотрел я на чекиста.

— Эх, — тяжело вздохнул Вячеслав Семенович. — Конечно, ты, Каштаков, олух царя небесного…

— Это почему же? — почти искренне возмутился я.

— Потому что другой бы на твоем месте давно бы карьеру сделал, — объяснил полковник. — Причем где угодно, по собственному выбору, у нас в НКГБ, у чертей, в «семье», к святошам в конце концов мог бы податься. А ты… — Малинин еще раз посмотрел на меня, как будто хотел убедиться, что не ошибается в своих оценках, и безнадежно махнул рукой: — Но без таких, как ты, скучно, Каштаков.

Не зная, как воспринимать сказанное, я шел молча. И думал: а может быть, и правда, бросить все и снова заняться частным сыском? Совсем здорово было бы еще и Гамигина к делу привлечь. А может быть, и Лою, но это уже вообще на уровне несбыточной мечты. Хотя, если подумать, после всего случившегося у обоих демонов значительно поубавилось иллюзий насчет того, насколько стиль работы Службы специальных расследований Сатаны отличается от принятого в Первом отделе безопасности Рая. Декларировать оно, конечно, можно все, что угодно. Но вот когда доходит до дела, тогда на первый план выступает пресловутый человеческий фактор. И ничего тут уже не попишешь. Поэтому, что касается меня лично, я предпочитаю в случае необходимости держать ответ только перед самим собой. Так, по крайней мере, кривить душой не надо. И каждый шаг вправо, шаг влево — только на мое личное усмотрение.

Я достал телефон и нашел в записной книжке телефон демона-детектива Гамигина.

— Послушай, Анс, у меня есть для тебя интересное предложение…