Андрей Гребенщиков - S.W.A.L.K.E.R. Похитители артефактов

— Что именно? — приподнял бровь Семецкий.

— Ну, если правильный ответ был «отмена Трындэя и возвращения мира в последний день До», то почему?..

— Все очень просто, друг мой Теодор, — задумчиво покусывая сорванную на болоте травинку и время от времени сплевывая сочащийся из стебелька крайне смертоносный яд, ответствовал великий побиранец. — Дело в том, что я, должно быть, единственный, кто осознал и принял всем своим естеством очень простую вещь…

Прометей остановился, поманил к себе спутника, а когда тот приблизился вплотную, шепнул:

— Да кому мы с тобой нужны были в мире До? И самому этому миру? А? Ну вот то-то! А если мы ему не были нужны, то и сами без него как-нибудь обойдемся… Ладно, будь здоров! Было приятно. Может, когда-нибудь потом…

— И куда ты сейчас? — с трудом сдерживая слезы, поинтересовался Виннер.

Семецкий прищурился:

— Не имею понятия. Зато совершенно точно знаю — с кем!

А в снежной пелене августа 2044 года уже проступали силуэты бегущих к нему со всех ног четырех десятков рыженьких девиц…

В Зоне раннее утро, краешек солнца только показался над горизонтом. Птичьего чириканья не слышно в лесу, не треснет сучок под лапой мутанта. Мирное затишье — только на рассвете такое бывает.

Но чу! — трещат ветки. Кто осмелился нарушить утреннее безмолвие, когда даже часовые-монолитовцы на Радаре дремлют?

Из кустов лещины на поляну вываливаются двое. Один — мужичок под пятьдесят, плешивый, с красно-сизым носом, в драной «энцефалитке», на груди ремень «калаша». Другой выше его на две головы, молодой, в прохудившемся ватнике и стоптанных кирзовых сапогах, «калаш» он несет в руках. Звать их Стопка и Кирза.

— Все над нами смеются, — говорил Стопка, пересекая поляну и вламываясь в кусты на другой стороне.

— Ага, — Кирза мерил землю метровыми шагами.

— Посмотри на себя, весь обтрепался.

Молодой посмотрел и добавил:

— У меня приклад изолентой замотан. И в сапоге дырка.

— И у меня, — Стопка остановился на краю леса. Перед ними в туманной дымке стелилась болотистая равнина, из травы тут и там торчали обуглившиеся стволы. Вдалеке поднималась башня ЧАЭС.

Глядя туда, Стопка сказал:

— Надо попытать счастья в самом большом деле Зоны. — Он был неприятно серьезен и почему-то трезв. От осознания этого Кирза и сам протрезвел. — Судьба всегда была к нам жестока и несправедлива. Я хочу изменить это.

И он шагнул с холма. Кирза походулил за ним вниз по склону, спрашивая уже на ходу:

— Как это изменить?

— Балда! Мы идем куда?

— Я знаю, куда мы идем, — насупился Кирза. — К Исполнителю желаний.

— Во-от, — сказал Стопка. — Я там и загадаю. Чтобы нам, значица, счастье привалило. И везло всегда.

— Чего это вдруг? — не понял Кирза.

— Ты что, не веришь в наше счастье, молодой? — даже как-то обиделся старший. — Я, думаешь, не могу получить подарка от судьбы? Я столько страдал! С тобой вон связался… Чего ты ваще тогда со мной поперся? Вали назад, я и без тебя!..

Кирза боязливо оглянулся на строения Радара, торчащие из-за оставшегося позади леса.

— Не, чего же, я верю, — согласился он. — Вон, прошли же мы Выжигатель мозгов, и ничего. Значит, и нам повезти может, ага.

— Точно говорю. Я и не почувствовал ничего, когда мимо проходил. Башку только напекло малёха, да по ветерку быстро отпустило.

— Ага. Крепкие у нас, стало быть, мозги, водкой опаленные, куда там Выжигателю…

К ЧАЭС подошли уже вечером, уставшие, обляпанные грязью. Труба возвышалась над ними, словно полосатый господь бог. Кирза и Стопка остановились, задрали головы, разглядывая уходящую в облака громаду. Станция была обнесена бетонной стеной, поверху шли кольца колючей проволоки. Сталкеры проползли внутрь через пролом в стене и углубились в путаницу коридоров.

Когда они оказались в высоком зале, где тут и там валялись обвалившиеся металлические балки, то остановились, дрожа от предвкушения. Там, впереди, горел неверный свет — да, это он, их цель! Исполнитель желаний!

— Слышь, а ты чего загадаешь? — спросил Стопка, облизываясь.

— Не скажу, — смутился молодой. — Ты смеяться будешь.

— Загадай, чтоб мы на поле артефактов попали, — предложил старший. — Я про судьбу и везуху буду думать, а ты про поле. Тогда мы точно на него попадем. Хабар сказочный загребем, разбогатеем, все нас уважать будут…

Сталкеры наперегонки бросились к Монолиту.