Олег Шелонин - Последняя ошибка Темного Мастера

— Горелые блины прошу не предлагать. Они невкусные.

— Красиво излагаешь. Развита не по возрасту.

— Мы, принцессы, отличаемся большим умом и сообразительностью… Ой!

— Ах, принцессы… — Мозаика в голове Дениса начала складываться. — А ведь соврала ты мне, принцесса.

— Чего?!!

— Не Валентиной тебя зовут.

— А как?

— Тебя зовут Суок.

— Такой большой, а такой глупый.

— С чего ты взяла?

— В нашем королевстве таких именов нет!

— Имен, а не именов.

— Ну да. Это слово.

Трактирщик выставил перед Денисом на стол блюдо с плюшками, литровую бутыль молока и кружку.

— Еще чего-нибудь? — поинтересовался он, высыпая горку медных монет на стол. Судя по высоте горки, чаевыми он себя не обделил.

— Пока нет, свободен.

Трактирщик вернулся к стойке и начал протирать бокалы, изредка кидая любопытные взгляды на щедрого клиента, не ставшего даже пересчитывать сдачу.

— Может, все-таки вылезешь? Как я тебя через эту плетенку кормить буду?

— Суй сюда.

Краешек корзинки приоткрылся. Денис сунул в щель тарелку и бутыль. Детские ручонки сцапали их, крышка захлопнулась, и изнутри корзинки послышалось азартное чавканье и бульканье. Дениса начал разбирать смех. Наблюдавший эту сцену трактирщик не выдержал и вновь приблизился к столу странного клиента.

— Послушайте, уважаемый, а что у вас там внутри, если не секрет? — кивнул он на корзинку.

— Не знаю. Но плюшки с молоком люби-и-ит… — ошарашил трактирщика Денис. — Кстати, эту мелочь убирай, — кивнул юноша на медяки, — и о том, что видел и слышал здесь, никому ни слова. Ты меня понял?

— Понял. А почему?

— Фокус я новый готовлю. «Говорящая корзинка» называется, — рыкнул ликвидатор. — Смотри, узнаю, что языком треплешь, вернусь и голову оторву. Теперь понял?

— Вот теперь понял.

Трактирщик сгреб со стола медь и рванул обратно за стойку.

— Ну и как там твои дела? — спросил Денис.

— Нормально, — прочавкала принцесса. — Дяденька, а ты кто?

— Я тот, кто украл тебя у похитителей. Вернее, не украл, а перехватил.

— За тобой мои похитители гонятся? — В корзинке опять забулькало молоко.

— Ну… можно сказать и так.

Денис не кривил душой. Те, кому предназначался этот товар, как только узнают о пропаже, наверняка придут в бешенство и начнут на него охоту.

— Тогда тебе в лес надо идти, — категорично заявила девчонка.

— Так ты же туда не хотела.

— Я думала: ты злой дяденька. А ты хороший. Молоком с плюшками накормил.

Денис невольно усмехнулся, умиляясь детской логике.

— Значит, в лес, говоришь?

— Ага. А еще лучше на кладбище, — добила его детской логикой принцесса.

Ликвидатор поспешно зажал себе рот, чтоб не заржать в голос.

— Но на кладбище идти лучше ночью, — продолжала выдавать перлы Валентина, — хотя туда и днем никто не ходит. Нет… ходят. Похоронить там кого, помянуть… Да, днем лучше не ходи.

— А почему именно на кладбище? — с трудом выдавил из себя Денис, борясь со смехом.

— Ну шам пошуди! — Похоже, принцесса на этот раз говорила с набитым ртом. В корзинке опять забулькало. — Какой дурак ночью пойдет на кладбище? Там же эти… призраки, привидения…

— Мертвые с косами стоят.

— Во-во. А днем… Хотя, если в склепике каком схорониться, то и днем не найдут.

— Какая ты у нас продвинутая принцесса. Ладно, уговорила. Идем на кладбище. А сама-то ты мертвых с косами не боишься?

— Не. Они меня из этой корзинки не достанут.

— Почему?

— Потому что я так хочу.

— Убойный аргумент. Что еще скажешь?

— Ничего-о-о, — протяжно зевнула из корзинки принцесса.

— А почему ничего?

— Потому что маленьким детям после обеда положено спать, — буркнула принцесса, и скоро из корзинки до Дениса донеслось ее тихое сопение.

— Налопалась, — усмехнулся юноша, поднялся и осторожно подвесил корзинку с мечом на плечо. — Ну что ж, пошли на кладбище от твоих похитителей хорониться, принцесса.

До старого кладбища Денис добрался, когда солнце уже начало клониться к закату. И не потому, что оно было далеко от славного города Стейга, а потому, что у него теперь появилась маленькая проблема в корзинке за спиной, которая наложила на него большие обязанности. Тащить девчонку в легком летнем платьице в ночной рейд по кладбищу ему очень не хотелось, а потому гиганту пришлось задержаться на местном базаре, чтобы купить ей теплые вещи и провизии, в расчете как на взрослый, так и на детский организм. Торговцы готовым платьем кусали губы, чтоб не рассмеяться в голос, глядя на выбиравшего обновку для малышки гиганта. Он клал теплые вязаные кофточки, платьица, плащики и штанишки на крышку свой корзинки, из которой торчал меч, и старательно размерял их своей пятерней, мучительно хмуря брови и шевеля губами. На том же базаре он узнал и дорогу к старому кладбищу, куда ему ходить все в один голос категорически не рекомендовали: там, по общему мнению, по ночам разгуливает нечисть, и проще сразу булькнуться в проклятое болото на радость бабкам-кошмарихам, чем идти на ночь глядя на старое кладбище.