Надежда Первухина - Курортная зона

Нет ничего на свете гаже — стоять вот так: впритык к стальной подъездной двери и объясняться с домофоном. И чувствовать себя при этом препогано. Ведь девяносто девять процентов из ста, что жестяной голос пошлет ее куда подальше. Вместе с компанией “Мастер-класс визаж”. И день можно считать неудавшимся.

А у нее никогда не должно быть неудач.

Работа такая.

— Ну… хорошо, — нерешительно вякнул домофон. — Только жены дома нет. Она у портнихи.

— Я в курсе. — Она готова возблагодарить небеса за то, что даже среди мужиков этого разряда (или уже сословия?) еще встречаются женатые, спокойные и доверчивые. Только вот помянутых всуе небес ее работа не касается. — Я созвонилась с Алисой Вадимовной, и она велела отвезти образцы коллекции к ней на дом…

Откровенный блеф. Если мужик сейчас же свяжется с женой по мобильнику, то выяснит, что его благоверная знать не знает ни о какой парфюмерно-косметической компании “Мастер-класс визаж”, ибо таковой не существует в природе. И о консультанте-косметологе Ольге Сергиенко тоже не ведает ни сном ни духом. Поэтому надо торопиться. Но аккуратно.

— Я буквально на секундочку, — говорит она голосом школьной учительницы, за время насмешливых гримас перестройки и перехода к рынку переквалифицировавшейся в покорную и упорную рабыню сетевого маркетинга. — Только оставлю наши рекламные образцы… Простите, что беспокою… Но Алиса Вадимовна говорила…

— Ладно. Есть! Щелчок.

Дверь приоткрывается.

Она внутри.

Да, это вам не загаженный унылый подъезд старых “панелек”. Это вам холл — с мраморными лестницами, пальмами и тремя сверкающими лаком дверей лифтами. И необходимой парой охранников за пуленепробиваемой стоечкой. Домофон домофоном, а покой и мирную жизнь золотой сердцевины наших состоятельных граждан требуется оберегать серьезно и толково.

— К кому? — цедит охранник и сканирует ее взглядом.

Сканируй-сканируй. Все равно позже ты скажешь (если, конечно, спросят), что ничего особенного ни в одежде, ни во внешности не было. Не за что зацепиться. Безликое, невнятное существо с нечетко выраженными признаками пола.

— В сто двадцать пятую, к господину Немову.

— Минуту, я проверю.

Проверяй, дорогой, проверяй. Это твоя работа. А ее — стоять в ожидании так, чтобы не попасть в поле обзора ни одной из следящих камер. Понатыкали, блин, техники. Она, едва вошла в холл, насчитала этих “глаз” чуть не с полдюжины.

Охранник отключает трубку.

— Все в порядке? — чуть застенчиво улыбается женщина и крутит в руках чемоданчик с девизом: “Мы не обещаем красоты! Мы ее творим!”

— Да, идите. Третий этаж.

Она аккуратно движется к лифту (не попадать под камеры, не попадать!) и спиной чувствует, что охранники уже не смотрят ей вслед. Мужчины вообще никогда не смотрят ей вслед . Никогда не запоминают ее лица, волос, одежды и фигуры.

Потому что это — тоже часть ее работы.

Ее делового имиджа.

В лифте она переводит дыхание. Пора бы привыкнуть с ее-то опытом, но ничего не поделаешь: проклятая бабья нерешительность, давно спрятанная под тремястами слоями холодной злости, цинизма и суровой практики существования, иногда дает о себе знать.

Особенно перед этим .

Она морально приготовилась к тому, что двери лифта откроются прямо в квартиру (этим любили щеголять многие из ее бывших обеспеченных клиентов, плюя на свою безопасность и не зная о ее существовании). Но, видимо, господин Немов был или из пуганых капиталистов, или свято блюл традиции “совка”: лифт остановился как раз возле дверей, обшитых капитальным стальным листом и ощеренных кучей замков, кнопок и странных панелек. Даже глазков было два.

Забавно.

Она натянула на лицо вежливую, извиняющуюся и просительную улыбку. Такая улыбка срабатывала: клиенты подсознательно, неожиданно для себя принимались жалеть скромную распространительницу косметики и пускали на порог, не чая от нее худого.

И здесь не должно быть осечки.

На ее звонок дверь открыл сам господин Немов. Был он роскошен телом, изобилен золотыми украшениями и обделен растительностью на голове. Этакий лысый граф Монте-Кристо в старости и дорогом персидском халате ручной работы.

— Проходите, — вальяжно махнул ручкой лысый “Монте-Кристо”.

Она не заставила себя просить дважды. И даже то, что хозяин запер за ней двери на ключ, ее не настораживало. Она из тех, кому любые замки — тьфу.