Таина - Здравствуй, Хогвартс в сапогах!

Джинни тряхнула рыжей головой. — И что с того! — Фыркнула девушка. — Бери и пиши.

Гермиона все еще была не уверена.

— Он мужчина. Он должен первый написать. Вообще его создали первым!

Для Джинни, не терпевшей всякие беседы о неравенстве полов, это был не аргумент.

— Да, первым. Ха. Я тоже сначала пишу черновик, — Хмыкнула рыжеволосая гриффиндорка.

Гермиона в упор посмотрела на Джинни и расхохоталась.

В это время в окно постучал красивый филин, к лапе которого было привязано письмо. В авторе послания сомневаться не приходилось.

— О! — Джинни улыбнулась. — Оказывается, все было зря, он таки написал тебе. Действительно мужчина, — Одобрительно высказалась шестикурсница и тихо покинула ликующую Гермиону. Хотя любопытство так и одолевало…

«Знаешь…

Я пытался не думать о тебе.

Но это оказалось сложно.

Так же сложно как нарисовать радугу черными чернилами.

Научить венгерскую хвосторогу играть на флейте балканские мотивы.

Вырастить Каберне Совиньон на Северном полюсе.

Я не настолько крут.

28. 3 сверху. 15 справа. Цвета ночного неба. 385.

Д.»

Гермиона улыбнулась, подавила в себе желание поцеловать письмо и быстро покинула гостиную Гриффидора.

— Ты куда? — Крикнула ей вдогонку Джинни.

— В библиотеку, — отозвалась Гермиона. Радостная, как слон.

— Вот романтики, блин. Я с них улыбаюсь. — Покачала головой Джинни и села писать короткое послание Деннису Криви, пусть поставит что-то романтичное, создаст детям настроение.

Гермиона в это время уже успела добежать до библиотеки. Проигнорировав хмурый взгляд мадам Пинс, девушка быстро отыскала двадцать восьмой стеллаж. Итак, третья полка сверху… И пятнадцатая книга справа. Аккуратно, боясь нарушить какое-то мистическое таинство, девушка достала с полки темно-синюю книгу с тисненым золотом названием. Забыв дышать, Гермиона открыла книгу на триста восемьдесят пятой странице и углубилась в чтение. Строки эти были ей знакомы, но никогда она и подумать не могла…

Закончив читать, Гермиона обернулась. Драко Малфой стоял, небрежно прислонившись к полке и держа в руке белую розу. Глаза его смеялись.

Гермиона, прижав книгу к груди, медленно подошла к слизеринцу.

— Пушкин?

Драко улыбнулся. — Он гениален.

И прежде чем Гермиона успела еще что-то сказать, Малфой нежно коснулся губами ее губ.

Деннис явно умел создать атмосферу. А со своей биографией он опять решил подождать.

— Эх, Панси… — Теодор Нотт покачал головой. — Посмотри, как наяривают, — парень еще раз аккуратно высунулся из-за стеллажа с книгами и хмыкнул, — а ты еще утверждала, что она тверда и неприступна как черствый зефир.

Панси надулась и сложила руки на груди.

Если посмотреть на план хогвартской библиотеки сверху, то это выглядело бы примерно так: в левом ее крыле, между двадцать восьмым и двадцать девятым стеллажами самозабвенно целовались Драко Малфой и Гермиона Грейнджер, из-за тринадцатого стеллажа периодически выглядывал Теодор Нотт и обязательно отпускал ехидный комментарий в сторону почему-то обиженной Панси Паркинсон. Миллисент Булстроут, которую взяли с собой как-то случайно, тихо хрумкала вафлей.

Гарри Поттер, которому вдруг срочно понадобилась какая-то мозгодробильная книга, еще не знал, что через сорок одну секунду он произнесет сакральную фразу «что здесь, боггарт возьми, происходит?!». Фразу, без которой не обходится ни один роман, особенно если ответ очевиден.

«Что здесь происходит, происходит…» — перековеркает его раздасованный Нотт и тихо заметит, что за такие вопросы, вкупе с неожиданным появлением, на голову роняют канделябр. А потом поднимают и роняют еще раз.

Заинтересованная Панси резко вырвет из рук Нотта бинокль, к которому далее жадно прилипнет, кусая губы и переживая за блондина.