Виктор Баженов - Дело «Тридевятый синдикат»

— Ну вот. Ни метлы, ни блюдечка. Ой мамочка…

Марьюшка забралась на печку, похлюпала носом и с расстройства как-то незаметно уснула.

— Непростой это смерч. Чую магию. — Ноздри Кощея нервно подёргивались. — Странная магия… не знаю такой.

Вся элита тридевятого синдиката высыпала на крышу развлекательного комплекса «Дремучий бор».

— Моя изба… — стонала Яга, — триста лет мне исправно служила.

— Наше блюдечко, — убивался Гена, — ни ментов теперь не посмотрим, ни рабыню Изауру.

— А детективу кто мне теперь дорасскажет? — требовательно теребил подол Яги осмелевший в присутствии хозяйки Мурзик.

— Кто рассказывал, тот и дорасскажет, — в сердцах отмахнулась ведьма, — тут такое горе…

— Теперь уже не дорасскажет, — вздохнул Мурзик, — улетела.

— Кто?

— Марья-искусница. — Баюн махнул лапой в сторону едва виднеющегося на горизонте смерча.

— Что?!!

— Так она в избушке была? — выпучил глаза Чебурашкка.

Мурзик молча кивнул головой.

— Разорву!!! — Кощей затрепыхался в могучих руках царя-батюшки.

— А мы поможем! — выставил вперёд рога Балбес.

— Ребятушки! — засипел насмерть перепуганный Кощей. — Не моя работа! Это он, Лютик… Лютый, в смысле! Больше некому. Я ж вам сколько талдычу — пора отправлять…

— Я те отправлю!!!

— Брось, Иван, — вздохнула Яга, — тут не кулаками, извилинами работать надобно. Не врёт Череп. Хитрит, как всегда, маленько, но не врёт.

Иван послушно бросил.

— Чуть чего, так сразу Череп! — сердито пробурчал Кощей, поднимаясь на ноги.

— Не серчай, — сочувственно извинился Гена, отряхивая Бессмертному штаны. — Ты в нашей команде человек новый. Ещё и года не прошло.

— Давай-ка, дорогой, обратно в своё узилище, — хмуро сказала Яга, — не ровён час, Василиса нагрянет. Тогда точно папа за Марьюшку тебе голову открутит. Думаю, и без иголочки обойдётся.

Кощея от испуга бросило в пот. Торопливо щёлкнув пальцами, он испарился.

— Топаем обратно, — распорядился Иван. — Нужно это дело обмозговать.

— Правильно, — согласилась Саламандра и юркнула в каминную трубу.

Как только все заняли свои места в подземном зале заседаний, Яга решительно отодвинула в сторону Чебурашку, привычно занявшего место председателя.

— Не до церемоний, ребятушки, дело экстренное. Планы наши на ходу менять приходится. Вношу предложение. Василисе о пропаже знать пока незачем. Коль спрашивать начнёт, где Марьюшка, отвечать: собиралась, мол, в Голштинию слетать за какими-то редкостями для библиотеки своей. А тебе, царь-батюшка, — Яга вздохнула, — дело придётся воистину царское совершить.

— Какое? — Иван выпятил грудь вперёд, гордо расправив плечи.

— Зеркальце у Василисы выкрасть.

— Издеваешься? — выпучил глаза царь-батюшка.

— Как можно? Сколько я их, царевичей, за триста лет перевидала — не сосчитать, — вздохнула старушка. — Кто за яблочком молодильным, кто за пёрышком жар-птицы в басурманские страны намыливался. Хоть бы один смеху ради кошель с собой захватил для проведения торгово-закупочной операции. Так добывали. Чисто по-царски. Кто кистенём… э-э-э мечом в смысле, а кто… — Ягуся сделала характерный жест, — …так что царское это дело, царь-батюшка, не сумлевайся.

Иван с минуту хлопал глазами, пытаясь въехать в смысл вышесказанного, а затем вновь грохнул кулаком по столу.

— Мне, державному, до воровства опускаться? Что у меня, злата-серебра не хватает? Да одно моё слово царское…

— Не гневайся, царь-батюшка, — ведьма смиренно потупила глазки, — как скажешь, так и будет. Покупай у царицы-матушки, супруги своей, зеркальце али в долг возьми насовсем. Только объяснить не забудь, зачем оно тебе.

— А зачем оно мне? — задумался Иван. Теплопроводность у него была изумительная. Остывал он так же быстро, как и вскипал.

— Затем, чтобы Василиса поглядеть не надумала, где сейчас её сестричка родная. То-то шуму-гаму будет. Все наши планы насмарку пойдут.

На Ивана было жалко смотреть.

— Так она ж после кражи катаны с ним даже ночью не расстаётся… А точно это воистину царское дело? — робко спросил он.

— За базар отвечаю! — веско заявила Яга. — А пропажу спишем на лиходея, который катану увёл.

— Нехорошо, однако, чужие грехи на лиходея записывать, — произнёс в раздумье Никита Авдеевич.

— А мы ему за этот грех его собственный спишем. Царской волей, — нашла соломоново решение Яга, — и, кроме того, не забывайте — блюдечко-то улетело. Без зеркальца нам никак нельзя. Как без него узнаем, куда Марьюшку Лютый сховал? В басурманских странах и кроме острова Буяна много мест укромных найти можно.