James Bibby - Ронан-варвар (пер. М.Кондратьев)

– Папа!

– Мм?

– А почему мы теперь одно оружие делаем? В нашей деревне оно никого не интересует. Мы только всего и продали, что один шлем, но Том в нем просто землю таскает.

– Злые времена нынче настали, сынок, – кузнец устало отшвырнул шлем обратно в груду и обнял Ронана за плечи. – Все путники, которые несколько последних месяцев через нашу деревню проходили, одну и ту же историю рассказывают. Говорят, появилась нынче орда свирепых всадников – Племя Фаллона. Говорят, налетает оно с востока и нападает на тихие деревушки вроде нашей. А ведет это племя непобедимый воин, который безжалостно жжет, убивает и грабит. И говорят, воин этот с темными силами якшается.

Ронан недоверчиво покачал головой.

– Никто в деревне ничего про это не говорил!

– Конечно, они ничего не говорили! – кузнец принялся расхаживать взад-вперед по кузне, а Ронан во все глаза на него смотрел. Никогда он не видел своего отца таким взволнованным. – Они не знают! Они никогда с путниками не разговаривают. По крайней мере о том, что в реальном мире происходит. Да, они часами радостно болтают про землю или про то, можно ли одновременно рыбу есть и на одной ноге стоять. Но они не понимают, что там происходит! – кузнец поднял взгляд, и Ронан с ужасом увидел в его глазах глубокую скорбь. – Я об этом с шаманом Бренно разговаривал. У него снова были видения. Он говорит, мы с тобой и этот непобедимый воин смертью связаны.

Ронан почувствовал головокружение и легкую тошноту. Ему вдруг показалось, что кто-то выбрал его как мишень для игры в «север-юг-запад-восток».

– Но ведь ты всегда говорил, что этому Бренно Козлодеру по меньшей мере трех заклинаний до колдовства не хватает! – выпалил он.

– Да, Бренно стоит остальных, – ответил отец. – Но тут он переживал один из своих светлых моментов. Когда он их переживает, его колдовство очень даже действенно. Помнишь, как он свое прозвище получил?

Ронан кивнул. Два года тому назад один деревенский козел бросился на Бренно и жестоко его боднул, после чего в приступе гнева Шаман невесть как исхитрился бросить заклинание, которое явно находилось за пределами его возможностей и трансформировало все стадо в клумбу с тюльпанами. Кузнец пришел в ярость, но большинство остальных селян были довольны. Во-первых, козлы теперь больше не разбредались кто куда и не пропадали, во-вторых, пахли они в своем новом облике значительно лучше, а, в-третьих, когда ты срезал им вершки и ставил в вазу, не было никакой крови и прочих заморочек. Следовало признать, что удои молока резко пошли на спад, но, мудро решили селяне, нельзя же всего сразу требовать.

– Так ты поэтому сегодня ночью в деревенском зале собрание объявил? – спросил Ронан.

– Именно. Мы должны достучаться до наших сограждан. Должны научить их, как себя защищать. – Кузнец распахнул дверь. Снаружи был уже почти полный мрак. От пекарни все еще доносились глухие проклятия. – Пожалуй, пора собираться. Помоги мне отнести несколько образцов. Сегодня ночью мы им небольшую демонстрацию устроим.

С солидными охапками оружия в руках кузнец и его сын потащились на улицу. Поначалу, когда они только вышли, все было тихо, и прохладный ветерок с запахом навоза казался почти облегчением после жаркой кузни. А затем воздух вдруг наполнился кукареканьем, когда деревенские петухи возвестили о наступлении ночи. Родственное спаривание оказало не слишком благотворное влияние также и на интеллект местного куриного населения.

Часом позже они обустроились в деревенском зале для собраний. Называть его залом было, пожалуй, чересчур оптимистично. Скорее это был деревенский сарай – причем сарай, поспешно отстроенный очень скверным приверженцем принципа «сделай сам» из уцененного товара, купленного на самом дешевом складе стройматериалов. Впрочем, ничего лучшего у них не имелось. Зал мог быть холодным, продуваемым сквозняками, в его крыше могло оказаться больше дыр, чем в нательном белье Ронана, но проведение здесь собрания обеспечивало определенную авторитетность.

К одной стене кузнец прикнопил большую карту. На ней изображалось все древнее царство Галиадора, от Северных гор до великой реки Лено и от Неболуйских равнин на востоке до береговых портов на западе. Угрожающие черные стрелы были начертаны чернилами, проносясь с востока на запад и демонстрируя известные кузнецу набеги Племени Фаллона. Некоторые из них доходили почти до Така.

Перед картой стоял небольшой стол, на котором были разложены различные образчики кустарного оружия, а рядом располагался стенд, с несколькими плакатами, наглядно демонстрирующими, как этим оружием пользоваться. Плакаты стали новой идеей кузнеца. Вообще-то единственным способом гарантировать внимание среднего селянина дольше, чем на несколько секунд, было одной рукой взять его за горло и яростно трясти, а другой рукой тем временем аккуратно, но твердо сжимать ему яйца. Поскольку к толпе этот надежный способ казался неприменим, кузнец питал слабую надежду на то, что, может статься, его новые плакаты хоть как-то помогут делу. Теперь он стоял у двери, отчаянно уповая на то, что не так много односельчан напрочь позабудут про собрание, придут не туда или отвлекутся по дороге на какие-нибудь особенно интересные кусочки земли…