Пол Андерсон: Фантастическая сага

«Придумать зеленое солнце легко, — писал в одном из своих писем Дж. Р. Р. Толкин, — трудно создать мир, в котором оно было бы естественно».

А как сделать так, чтобы жестокий и суровый мир викингов превратился в волшебную сказку, полную таинственных превращений и великих подвигов, леденящего душу колдовства и чар изящных эльфов? Да еще такую, чтобы взрослые люди не захотели захлопнуть книгу с этой сказкой, а читали бы ее не отрываясь?

Для этого нужна такая малость как Талант.

Фантастический роман столь популярен в наши дни, что серия «Викинги» просто немыслима без тома, в который небыли бы включены лучшие образчики этого жанра.

Имена Гарри Гаррисона и Пола Андерсона известны во всем мире, и нашим читателям повезло, что и они не остались равнодушными к воинам с Севера!

Древние скандинавы считали, что существует девять миров: Асгард (мир асов), Ванахейм (мир ванов), Альфхейм (мир альвов), Мидгард (мир людей), Ётунхейм (мир ётунов), Муспелльсхейм (мир огня), Свартальхейм (мир темных духов), Нифльхейм (мир карликов), Хель (мир смерти).

Вот по всем этим мирам Вам и предстоит совершить путешествие на страницах этой книги.

Счастливого плавания на викингских драккарах!

Господи, как я попал сюда? Как только я позволил втравить себя в такую историю? — простонал Л. М. Гринспэн, чувствуя, как после недавнего обеда начинает подавать признаки жизни застарелая язва желудка.

— Вы находитесь здесь, Л. М., потому что вы дальновидный и смышленый бизнесмен. Или, если подойти с другого конца, потому что вам приходится хвататься за соломинку, а если вы не примете срочных мер, то ваш кинотрест «Клаймэктик студиоз» бесследно исчезнет, — Барни Хендриксон попыхивал сигаретой, которую он зажал между пожелтевшими от никотина пальцами, и рассеянно смотрел в окошко из «роллс-ройса», мчавшегося по дну бетонного каньона. — Или, если сформулировать по-иному, вы вкладываете один час вашего драгоценного времени в осмотр изобретения, которое спасет вашу студию от банкротства.

Все внимание Л. М. было поглощено деликатной процедурой раскуривания контрабандной гавайской сигары: он отрезал ее конец золотой карманной гильотинкой, лизнул отслоившийся табачный лист и стал обжигать ее над крохотным огнем, пока не раскурил. Потом он спокойно затянулся, и изящная зеленая сигара ожила в его руках.

Автомобиль с тяжеловесной легкостью затормозил у края тротуара, и шофер обежал вокруг машины, чтобы открыть дверцу. Л. М. подозрительным взглядом окинул окрестности, не сдвинувшись с места.

— Трущоба. Разве может быть в такой дыре чудо, которое спасет от краха мою студию?

Барни сделал безуспешную попытку вытолкнуть из машины неподвижное, прочно покоящееся тело.

— Не спешите с выводами, Л. М. В конце концов, кто бы осмелился предсказать, что сопливый мальчишка из трущоб Ист-Сайда в один прекрасный день станет владельцем самой большой в мире киностудии?

— Ты что, переходишь на личности?..

— Давайте не будем отвлекаться, — настаивал Барни. — Сначала войдем в дом, посмотрим, что покажет нам профессор Хьюитт, и только потом примем решение.

Л. М. неохотно вылез из машины и, ступив на потрескавшийся асфальт тротуара, позволил подвести себя к двери низкого полузавалившегося дома. Барни, поддерживая его под локоть, нажал на кнопку звонка. Ему пришлось еще два раза нажать на кнопку, прежде чем перекосившаяся дверь со скрипом отворилась и на них воззрился маленький человечек с огромной лысой головой и очками в массивной оправе.

— Профессор Хьюитт, — произнес Барни, подталкивая вперед Л. М., — позвольте представить вам человека, о котором я говорил вам на прошлой неделе, — директора «Клаймэктик студиоз» мистера Л. М. Гринспэна собственной персоной.