Сергей Платов - Собака снова человек!

Вот так значительно лучше, во всяком случае, понятнее.

— Ну уж нет, — злорадно протянула княгиня. — После того как я расправлюсь с тобой, я примусь за них. Ведь они дороги тебе, правда? И этот щенок, и рыжая замухрышка.

Зря она так сказала. Вообще-то я не злопамятный, просто злой, и память у меня хорошая. Да за мою замух… тьфу, то есть за мое солнышко я не то что какой-то третьесортной ведьме, я вообще кому угодно глотку перегрызу.

И только я собрался подробно обрисовать Сантане ожидающую ее перспективу, как меня опередила Серафима.

— Он не щенок, а она не замухрышка. — Судя по ледяному голосу Симы, Сантане наконец удалось вывести ее из себя. — Это моя семья, и я никому не позволю причинить ей вред.

— У меня тоже могла быть семья, но ты ее разрушила!

Ну вот, опять ничего не понятно! Какая семья? Кто разрушил? Мало того что я не в состоянии двигаться, не могу колдовать, и вообще не принимаю участия в текущих разборках, так ко всему прочему вовсе не понимаю, что происходит! Ну нет, к такому положению вещей я не привык, пора прекращать дискуссию и переходить к решительным действиям.

Помочь Симе я был в состоянии только морально, но зато сделать я это мог виртуозно. Кто еще, кроме меня, способен грамотно и практически мгновенно вывести человека из себя? Главное, чтобы мне сразу рот не заткнули.

— Знаешь, Сима, ты была права. Шрам на ее попе действительно лучшее, что в ней есть. И то это не ее заслуга.

Сантану аж затрясло.

— Ты что, рассказала мальчишке про шрам? — скрипя зубами, проговорила она.

Сима попыталась что-то ответить, но я ее опередил:

— А что тут такого? У нас с кормилицей секретов нет.

— Замолчи, — прошипела княгиня, но меня уже было не остановить.

— И всё-таки впечатление производит. Меня даже на искусство потянуло. По-моему, неплохо получилось. — Я прокашлялся и, пока меня не заткнули окончательно, пропел: «Я увяз, как пчела в сирот, и не выбраться мне уже, тонкий шрам на прекрасной попе, рваная рана в моей душе!»

Правда, прикольно? Только вот ни Сантана, ни Селистена почему-то не оценили.

Реакция мелкой на мое творчество была известна, и поэтому я сделал всё, чтобы она не пробилась в мою голову со своими нелепыми обвинениями в том, чего я никогда не делал. А вот дальнейшее поведение Сантаны меня несколько удивило. Я-то, грешным делом, думал отвлечь ее на себя, и тем самым дать возможность Серафиме ее прихлопнуть, но всё получилось по-другому. Вместо того чтобы обрушить на меня весь свой монарший гнев, она почему-то покатила бочку на Симочку:

— Стразу видно, твое воспитание!

Конечно, ее, а чье же еще? Это я в бабаньку такой остроумный.

— Ну ничего, на этот раз я избавлю землю от всего вашего семени!

— Странная ты, — ухмыльнулась Сима, — мальчик в твою честь такую песню сочинил, а ты обиделась.

Последующие события развивались с такой скоростью, что даже я с трудом мог за ними уследить. Злоба, переполнявшая Сантану, наконец вырвалась наружу, и в сторону моей кормилицы метнулась пятнистая тень. Одновременно Симочка также слегка видоизменилась и по примеру бывшей подружки тоже обратилась в рысь.

Вы не представляете, что могут сотворить две огромные дикие кошки в закрытом помещении, тем более если настроены не слишком дружелюбно друг к другу.

Сантана изо всех лап пыталась достать Симу всем имеющимся в ее распоряжении арсеналом. Но неизменно и клыки, и когти встречали на своем пути пустоту. Несмотря на возраст, моя бабанька была в прекрасной спортивной форме и не собиралась становиться легкой добычей. Тут я ее прекрасно понимаю: стать добычей какой-то кошки-переростка унизительно.

А кошечки разошлись не на шутку, продолжая наматывать круги по не очень-то большой горнице. Уходя от преследования, Сима показывала чудеса ловкости и гибкости. Стены ходили ходуном, от прикосновения к ним острейших когтей летели щепки, а та немногая мебель, что стояла в горнице, уже давно перестала считаться новой. Жалко, конечно, Антипово имущество, но ничего не поделаешь.

Очередной бросок Сантаны — и в очередной раз клыки рассекли пустоту. Честно говоря, я даже не успел заметить, как это Сима умудрилась увернуться от рокового выпада. Даже я, в своем собачьем обличье, не смог бы такое вытворять. Хотя, с другой стороны, я точно не стал бы уклоняться от хорошей драки.

Вот, например, сейчас, когда княгиня в очередной раз промахнулась и еле устояла на лапах, можно было бы изящно уйти влево и полоснуть когтистой лапкой вдоль всего туловища. Однако Сима опять предпочла просто увернуться и отпрыгнуть на безопасное расстояние. За всё время поединка моя бабанька не атаковала ни разу. Что-то не замечал я за ней ранее такого великодушия.