Надежда Первухина - Право Света, право Тьмы

Сидор полдня потерял у метеорологов, потратил на них две кассеты пленки и, возвращаясь, решил дать себе некоторый отдых. Статью он и позже напишет, по прогнозам метеорологов этот клятый снег будет безмятежно сыпать чуть не до Нового года. А то, что нет любезной редактору оперативности в работе — так сам редактор и виноват: а не надо было подгонять талантливого журналиста, не стоило изводить попреками и гнусными намеками на «Доктора Дизеля»! Теперь Сидор имеет полное моральное право весь остаток дня провести в баре, попивая пиво и ругая начальство.

Сидор направился к искрящимся в мельтешении снега огням бара «Зайди на часок». Вошел, отряхивая снег и жмурясь от волн тепла, табачного дыма и стойкого запаха соленой корюшки, подаваемой здесь к пиву. Народу в баре было немного — основные посетители подтягивались к вечеру, часам к девяти, расслабляться после трудовых будней. Сидор огляделся, выбрал столик поуютней и, взявши полдюжины банок пива, занял диспозицию.

— Снег, — пробормотал он. — Проклятый снег.

Пить пиво в одиночку — занятие скучное и неблагодарное. Поэтому после второй банки Сидор начал присматриваться к немногочисленным посетителям — вдруг окажется среди них интересная физия, с которой поговорить хотя бы любопытно… И тут пиво чуть не запросилось у Сидора обратно — неподалеку от него сидел и задумчиво потягивал томатный сок тот самый парень, чей фоторобот каждый час показывали в местных новостях! Таинственный убийца! Чумовой Вервольф!

Сидор икнул и возблагодарил судьбу. Она снова преподнесла журналисту царский подарок. Первый подарок Сидор получил летом, когда стал свидетелем поединка заезжего колдуна Танаделя и типа, выдававшего себя за местного священника. Тогда Сидор не удержал подарка в руках, не смог правильно осветить факты, и на его газету чуть не подал в суд епископ Кирилл (хотя, конечно, больше пугал). Но теперь! Удачу нельзя упустить! И снова в голове Акашкина защелкали клавиши ноутбука, создавая бессмертный шедевр публицистики:

«Я сидел и смотрел в его глаза. Это были обычные глаза, цвета унылого осеннего неба. В них таял дым надежд и желаний. Эти глаза никогда не улыбались. Потому что это были глаза убийцы».

О да! Никто не напишет такой статьи! К черту снег, к черту гримасы местного климата, пусть о них пишет сам редактор. А Сидор Акашкин предназначен для иной миссии. Он возьмет у убийцы, нагонявшего ужас на весь город, эксклюзивное интервью. А потом… Потом Акашкин на основе этого интервью напишет книгу! Мистический триллер! С леденящим кровь названием, которому позавидует сам Стивен Кинг!

Сидор призадумался над названием своего бестселлера и не сразу заметил, что убийца допил сок и поднялся из-за столика. Опомнился, только когда дверь за ним хлопнула, ругнулся, бросил недопитое пиво (вот кому-то будет халявная радость!) и кинулся за объектом своего интервью на улицу, в снег.

Парень шел уверенно и неторопливо — Сидор даже поразился. Убийце, которого вся городская милиция ищет, положено нервничать, дергаться и вообще вести себя так, словно ему за шиворот перцу насыпали. Вот что значит характер. Да, это самый подходящий герой для триллера: бери его и описывай. И будут тебе, Сидор Акашкин, миллионные тиражи, баснословные гонорары, интервью в ток-шоу, свидания со звездами и вояжи по всей планете!

Только как бы смелости набраться и к этому парню подкатить с предложением о взаимовыгодном сотрудничестве?

Но не зря говорят: если уж пришла по твою душу удача, хоть гони ее — она уже не отвяжется. Парень остановился, оглянулся на спешащего за ним Сидора. И вдруг улыбнулся — спокойно так, просветленно. Сказал:

— Какой сегодня удивительный снег, правда?

— Ага, — только и нашелся что сказать Сидор. Про себя же сразу выделил цитату из грядущего бестселлера: «Убийца любил снег. На снегу кровь была ослепительно яркой и сверкающей, как рубины. Это так красиво».

— Я люблю снег, — продолжая улыбаться, говорил парень. — Даже кровь на снегу бывает ослепительно яркой. Сверкает, как рубины. Это так красиво.

Он вплотную подошел к Сидору. Тот неожиданно для себя задрожал, но сумел выдавить фразу:

— К-красиво. Я хочу написать о вас книгу. Глаза молодого человека просияли.

— Прекрасно!

Они шли по городу так спокойно, словно вокруг больше не было ни души. Акашкин поначалу дергался и внутренне психовал, представляя себе весь ужас ситуации: он гуляет в обществе убийцы, хладнокровно растерзавшего несколько человек! Но тут же профессиональное любопытство и жажда славы брали верх над осторожностью. К тому же молодой человек не был настроен агрессивно. Он охотно слушал Акашкина и с еще большей охотой говорил сам. И из этого разговора Сидор понял, что одной книгой ему не отделаться. Это будет как минимум трилогия.