Терри Пратчетт - В доспехах и с оружием

Капрал Морковка, Городская Стража Анк-Морпорка (Ночной Дозор), сидя в своей ночной рубашке, поднял карандаш, пососал чуть-чуть конец и начал писать.

«Дорогие мамочка и папуля. Хорошо, что я еще раз раскрыл книги, за что и был произведен в капралы!!! Это означает — дополнительные пять долларов в месяц, плюс новый мундир, а также две нашивки, как положено. И новый медный нагрудный знак!! Это большая ответственность!!! И все потому, что набрали новых рекрутов и потому, что Патриций, правитель нашего города, и ранее удостаивавший меня, согласился с тем, что Стража должна провести этническую чистку города …»

Морковка на миг остановился и уставился в маленькое пыльное окно спальной, освещенной лучами заходящего солнца, скрывавшегося за рекой. Он вновь вернулся к письму.

"и которая, я правда не совсем понял, но должна что-то сделать с Косметической Фабрикой гнома Грабпота Тандергаста. А также капитан Бодряк, о котором я часто вам писал, покидает Дозор, чтобы жениться и стать отличным джентльменом, в чем я уверен, мы все желаем ему наилучшего, он обучил меня всему, что я знаю, помимо того, что я сам выучил.

Мы собрались вместе, чтобы вручить ему Подарок с Сюрпризом, а также я подумал о тех новых Стражниках, которым не нужны демоны, чтобы возить их, и мы нацарапали сзади что-то вроде: " От Стражи, Твои Старые Друзья по Страже «, вышла игра слов. Мы не знаем, кто будет новым капитаном, сержант Двоеточие говорит, что он уйдет в отставку, если его назначат, а капрал Валет…»

Морковка вновь выглянул из окна. Его большой лоб наморщился от попытки сказать что-либо хорошее о капрале Валете…

«весьма пригоден для своей нынешней должности и уже достаточно прослужил в Страже. А потому мы должны ждать и увидим…»

Все началось, как часто это бывает, со смерти. Погребение состоялось весенним утром, туман укрыл все до земли так плотно, что казалось сливался с землей, а гроб был положен в облако.

Серая дворняжка, в избытке страдавшая от собачьих хворей, лежала в пыли и безучастно взирала на все с холма.

Плакали многочисленные престарелые родственники. Но Эдвард с'Мерть не плакал — по трем причинам. Он был старшим сыном, тридцать седьмым лордом с'Мерть, и негоже плакать лорду с'Мерть; он был — а диплом уже давно потрескался от времени — Убийцей, а Убийцы никогда не плачут над смертью, иначе они никогда не остановились; и он был зол. Да-да, он был в ярости. Разъярен от необходимости швырять деньги на это бедное погребение. Разъярен от погоды, от этого простого кладбища, от этого не смолкающего городского шума, не стихавшего даже в подобных случаях. Разъярен от истории. Ибо та никогда не означала то, на что была похожа.

Она и не должна была походить ни на что.

Он взглянул за реку на высившуюся громаду Дворца, и его гнев сам по себе утих и стал меньше.

Эдварда отослали в Гильдию Убийц, ибо та обладала лучшей школой для тех, чье социальное положение было выше их умственных способностей. Если бы его воспитали как Шута, то он бы сочинял сатиры и отпускал опасные шутки о Патриции. Если бы его воспитали как Вора, то он прокрался бы во Дворец и украл что-нибудь весьма ценное у Патриция.

Однако…его послали к Убийцам…

В тот день он продал остатки недвижимости лордов с'Мерть и вновь вступил в школу Гильдии Убийц.

На курс переподготовки.

Он получал наивысшие оценки, первый в истории Гильдии, кто смог этого достичь. Его наставники характеризовали Эдварда как человека для стражи — и было в нем нечто такое, что даже Убийцам удавалось с трудом понять, вероятно из-за необходимости долго размышлять.

На кладбище одинокий землекоп засыпал могилу, ставшую последним местом отдохновения для старшего лорда с'Мерть.

Он осознавал мысли, роившиеся в его голове. А они были таковы: "Ни единой возможности придраться. Нет, нет, извините, здесь плохой запах; забудьте о том, что я заметил.

Впрочем ты получил сандвичи с говядиной в память о его уважаемом имени, да еще в придачу коробку для сандвичей.

Почему бы не угостить одним сандвичем эту прекрасную собачку?"

Землекоп склонился над лопатой и огляделся. Серая дворняга внимательно за ним следила.

Она пролаяла. — «Гав?»

Эдварду с'Мерть потребовалось пять месяцев, чтобы найти то, что он искал. Поиск затруднялся тем, что он не знал, что же он ищет, а только знал, где он это найдет.

Эдвард сильно верил в предопределение. Подобные люди часто в это верят.