Сергей Ульев - Шерлок Холмс и десять негритят

— За что же она вас ударила? — спросил он уже совсем другим тоном, перестав тыкать в инспектора своей трубкой, а, напротив, помогая ему выбраться из сугроба.

— Я пытался за ней поухаживать. — Жюв шмыгнул носом. — Знаете, месье комиссар, я…

— Знаю, голубчик, знаю, — кивнул Мегрэ — Любовь зла.

Все дружно заулыбались. Можно было подумать, что в этом зловещем замке совсем уж не осталось места для любви. Ан нет! Жизнь брала свое.

— И что вы от нее хотели во время сеанса? — все-таки счел нужным уточнить Холмс. — Зачем вы вызывали ее в коридор?

— Я хотел объясниться… признаться в своих чувствах, — ответил Жюв, едва не покраснев. Но вдруг явственно представил старушку, заносящую над его головой свою туфлю, и побледнел, как прокисшее молоко.

Перри Мейсона перенесли в дом и по установившейся в замке традиции оставили покоиться в его собственной спальне. Холмс взял у дворецкого ключи и запер дверь.

— Надеюсь, хотя бы мистер Мейсон от нас не убежит, — сказал он и повернулся к дворецкому: — Вы вот что, Берримор…

— Мое имя Томас, сэр.

— К тому, что я собираюсь вам сказать, Бе… Томас, это не имеет ни малейшего отношения. Итак, Бе… Томас, в замке есть мышьяк?

— Не знаю, сэр. Я поищу-у.

— Поищите, любезный. А не найдете — любая отрава сгодиться. И нашпигуйте этим ядом мясо…

— Мясо кончилось, сэр.

— А что осталось?

— Колбаса, сэр.

— Тогда колбасу.

— Слушаюсь, сэр. Прикажите подать к у-ужину?

Холмс даже не улыбнулся.

— Нет, разбросайте ее по замку.

Ватсон в изумлении уставился на своего друга.

— Холмс, вы собрались изводить крыс? Но я не встречал здесь ни одной.

— Ах, доктор Ватсон, доктор Ватсон, какой же вы у меня все-таки дурачок!

— Не понимаю, о чем это вы, Холмс, — стушевался Ватсон.

— Вспомните о следах возле тела Мейсона. Мы должны уничтожить эту собаку.

— Но в замке нет собак, сэр, — сказал дворецкий.

— Вы сперва разбросайте повсюду отравленную колбасу, Томас, а мы там поглядим, что из этого выйдет.

— А много ли у нас осталось колбасы? — обеспокоено поинтересовался Мегрэ.

— На два дня, месье.

Этот ответ слуги вполне удовлетворил Мегрэ. Он сразу прикинул: за два дня либо снег растает, либо убийцу схватят, либо самого Мегрэ уже убьют, и тогда ему будет не до колбасы.

Инспектор Жюв держался поодаль от них, кусая ногти. Он сегодня так и не пообедал, но это его ни капельки не беспокоило. Он прислушивался к своему внутреннему голосу, и этот голос нашептывал ему, что Фантомас до сих пор разгуливает на свободе, верша свои грязные дела. Жюв не мог с этим смириться. И он украдкой поглядывал на присутствующих, прикидывая что-то в уме.

— Послать дворецкого за отцом Брауном для Мейсона, Холмс? — спросил Ватсон.

— У Томаса есть более неотложные дела, Ватсон. Пойдемте лучше сами сходим за святым отцом.

— И я с вами, — сказал Мегрэ.

— И я, — подхватил Жюв, боясь потерять их всех из виду.

— Короче, господа, идем все вместе, — заключил Марлоу. — Помните японскую притчу про веник? По одному нам быстро переломают хребет, а вместе у нас гораздо больше шансов уцелеть. Так что предлагаю держаться веником!

— Я — за, — ответил Жюв, остальные почему-то промолчали. Мужчины прошли к комнате мисс Марпл.

Холмс распахнул дверь.

— Святой отец! — позвал Холмс, но маленький священник не обернулся на зов.

Он сидел в глубине комнаты в кресле с высокой спинкой. На голове у него была черная широкополая шляпа, на коленях лежал ветхий зонт с неуклюжим набалдашником. Рядом на пуховой перине должна была возлежать почившая в бозе мисс Марпл, но ее там не было.

Стоявшая в спальне тишина оглушала, вселяя суеверный ужас. Ватсон слабо вскрикнул, вцепившись в Холмса. Великий сыщик даже не повел бровью. Остановив вошедших повелительным взмахом руки, он освободился от объятий доктора и бодрым шагом направился к застывшему в кресле священнику. Наклонившись, он вгляделся в это неподвижное добродушное лицо.

— Куда вы дели мадемуазель Марпл, святой отец? — возмущенно выкрикнул из-за спины Мегрэ инспектор Жюв.

— Не надейтесь, Жюв, он вам не ответит, — сказал Марлоу.

— Это почему же?

— Он мертв! — звонко провозгласил Холмс и неожиданно тихонько пропел: — Тра-ля-ля, лира-ля!…

Жюв прикусил язык, вытаращив глаза.

— Я понял, джентльмены, в чем тут дело, — взволнованно заговорил Ватсон. — В замке бушует эпидемия. Она уносит одного за другим, не щадит никого: ни женщин, ни стариков, ни здоровых, ни больных. И лекарств от этого нет. И спасения нет.