Сергей Ульев - Шерлок Холмс и десять негритят

Ватсон, выхватив скальпель, огляделся по сторонам.

— Давайте проследим, куда они ведут, — предложил Холмс.

— И заодно разберемся, откуда они появились. Очевидно, сделав несколько кругов вокруг тела, собака его не тронула, а побежала назад, к дому.

Они стали подниматься по лестнице.

— Осторожнее, Ватсон, не сотрите мне следов! Возьмите левее, идите по своим собственным.

— Простите, Холмс, я нечаянно поскользнулся.

— И уберите скальпель, а то, не ровен час, порежетесь.

Ватсон нехотя подчинился. На площадке перед дверью Холмс присел на корточки.

— Ну что ж. Вот следы адвоката, отпечатки ног ровные и четкие. Он вышел из дома и шел, ни о чем не подозревая. Но но ги ставил криво, как придется, — значит, отчего-то нервничал… А вот следы собаки. Представляете, Ватсон, она выскочила из дома!

— Какой ужас, Холмс! — побелел доктор. — Где же она скрывалось до сих пор?

— Это еще предстоит выяснить. Самое интересное, судя по цепочке обратных следов, покончив с Мейсоном, собака затем опять вернулась в дом.

— Час от часу не легче!

Ватсон снова потянулся было за скальпелем, но, взглянув на мужественное лицо Холмса, вооруженного одной лишь лупой, устыдился своего малодушия.

— Я подозреваю, что собака ночевала в замке, — сказал Холмс. — Вспомните, Ватсон, когда вчера начался снегопад?

Доктор наморщил лоб.

— Погодите… где-то около часа ночи.

— И сразу намело очень много снега. Собака не смогла бы перебраться к замку с болот уже спустя полчаса. Скорее всего ей удалось это сделать несколько раньше.

— Но, когда мы расходились из гостиной, мне почудился за окнами отдаленный вой.

— Да, дорогой друг. Я тоже слышал этот вой незадолго до вашего появления в спальне.

— Как же вы это объясните, Холмс?

— Собака выла, сидя под дверью, и кто-то потом впустил ее в дом.

— Но кто же это был?

— Убийца, разумеется.

— Мерзавец! Мерзавец! — Руки у Ватсона сами собой сжались в кулаки. — А мы-то с вами, Холмс, разгуливали ночью по замку, разглядывая портреты.

— Да, мой дорогой Ватсон, это был несомненный риск.

Разговаривая, они спустились по следам до середины лестницы. И тут в дверях показался Марлоу.

— Не видели Перри, господа?

— А вон он под лестницей, — ответил Ватсон.

— Перри, конечно, не знает своей нормы. Но что ж вы его не подняли? Он ведь простудится.

— Все гораздо хуже, мистер Марлоу, — мрачно заметил Холмс. — Мистер Мейсон скончался.

— Проклятье! Его убили?

— Адвокат испугался, увидев гигантскую собаку, и сердце не выдержало.

— Собака хотела его съесть?!

— Должно быть, но, когда он упал, она его не тронула и убежала.

Марлоу сгреб горсть снега и стал вытирать лицо.

— Бедный Перри… я говорил ему сидеть дома и не высовываться. И куда его понесло?!

— А вы не знаете, в самом деле, — куда?

— Наверно, я последний, кто видел его в живых. Мы с ним сидели в гостиной…

— Пьянствовали? — сказал Холмс, втянув носом воздух.

— Что вы, приятель, я опьяняюсь только духами «шанель» номер пять, легким сиянием ног и насмешливым заигрыванием темно-синих глаз.

— Не морочьте мне голову, сэр! Я прекрасно знаю, как пахнет шотландский виски.

— Да, ты прав, приятель, — махнул рукой Марлоу. — Мы упились с ним вдрызг.

— Что было потом?

— А потом… Перри сказал, что с него довольно… и что он хочет покинуть «эту контору». Вскочил и убежал.

— А вы?

— Я отключился, а когда очнулся, пошел его искать. Вот и все. Я могу попрощаться с другом?

Холмс уступил ему дорогу.

На несгибающихся ногах Марлоу стал медленно спускаться по ступенькам. В этот момент на площадке перед дверью с неизменной трубкой в зубах появился Мегрэ.

— Что стряслось, господа?

— Мейсона убили, — ответил Ватсон. — Капутус, одним словом.

Мегрэ бросил взгляд вниз и, увидев у подножия лестницы неподвижное тело, кинулся по пятам спускающегося вниз Марлоу.

— Осторожно, джентльмены! — взмолился Холмс. — Вы затопчите мне все следы!

— Следы — не розы, — пробурчал Мегрэ, угрюмый, как никогда, а частный детектив и вовсе промолчал.

Подойдя к телу, Марлоу снял шляпу.

— Эх, Перри, Перри, так я и знал, что ты улизнешь, не заплатив по счету, — печально произнес он. — Кто же теперь займется моим портретом? — Он повернулся к Мегрэ. — Комиссар, вы не могли бы отвесить мне парочку оплеух?

— Охотно, только дайте повод. Скажите что-нибудь непристойное.

— Пожалуйста. — Марлоу на мгновенье задумался. — Ваша трубка, комиссар, навевает скуку, от одного ее вида у меня урчит в желудке.