Михаил Успенский - Невинная девушка с мешком золота

— Да слышал я уже эти сказки про Кесаря, павшего было на поле брани, и про чудесное преображение его. Раз однажды можно было его убить, значит, попробовать стоит!

— Не советую... Он не умрёт. Он частенько играет со смертью, но она не властна над ним. Он может погибнуть только совершенно особым способом, неприемлемым для прочих людей...

— Что же это за способ? — Лука подошёл к мудрецу с целью потрясти его за грудки, но одумался, чтя исчезнувшие вместе с головой седины.

— Если я назову его, это нам ничего не даст, — сказал синьор Джанфранко и сел, прислонившись к стене. — Сие зависит лишь от его злой натуры. Да, я создал для него этот мир. Пусть он неполон и несовершенен. Зато в нём нет ни моровых поветрий, ни землетрясений, ни ураганов. Крыс, кстати, тоже нет...

— Крыс?

— Были такие юркие грызуны, едва не выморившие Европу. Они переносили Чёрную Смерть. Вы же, счастливцы, мучаетесь разве что от простуды да ещё сами себя истребляете! Как встарь! Я учредил в этом мире дивную погоду, споспешествующую урожаям и людскому здоровью. Чезаре нужно было много... хм... людей. Я дал вам календарь. Я возжёг в небе солнце и луну...

— А звёзды? Как со звёздами-то быть?

— О мадонна! Да зачем вам звёзды? Света от них было немного, и служили они только шарлатанам...

— Звёзды... — мечтательно произнёс Тиритомба. — Лука мне рассказывал... Какой простор для поэтического воображения! Значит, и Орион, и Дева, и Стрелец были не просто мифическими фигурами? Да я отдал бы весь этот мир за одну-единственную звезду!

— Со звёздами получилась промашка, — досадливо сказал Джанфранко. — Слишком много расчётов. С вашими звёздами я бы до сих пор ковырялся под куполом, как бедняга Буонаротти: шея сделалась бы кривой, глаза ослепли... А ведь он расписывал лишь небольшой куполок! И я решил, что мой мир будет более рациональным, упорядоченным...

— Дядюшка, а зачем это вам было нужно? — спросил Тиритомба. — Пусть бы Тёмный Кесарь со своей злою силой сам бы и старался...

Горшок хмыкнул.

— Да ведь Чезаре, в сущности, невежда. Он умел только воевать, но и этому, пожалуй, сейчас разучился. Ему и убогой хижины не построить! Руки не тем концом приделаны! А передо мной. открылся простор для деятельности! Какой мастер смог бы отказаться от этакого заказа? Вот вы, мой вдохновенный мавр, пренебрегли бы возможностью создать бессмертное творение?

— От моих несовершенных виршей хотя бы люди не страдают, — сказал Тиритомба. — Люди послушают, улыбнутся и хотя бы на миг забудут о своих горестях... Или погрустят немного вместе со мной, а не в одиночку... Великие поэты рождаются из праха дурных виршеплётов, потому что им неоткуда больше рождаться!

— Бросьте вы, — раздражённо сказал Джанфранко да Чертальдо. — Вон в Европе сейчас вовсе нет никаких поэтов, и ничего — живут счастливо, не зная войн и мятежей... Ведь и Буонаротти слагал сонеты! Но если бы он вдруг, паче чаяния, перехватил мой заказ... О, это был бы сущий ад! Человек потерялся бы среди его гигантов с искажёнными мукой телами! А понадейся Чезаре на Леонардо... Вот уж кто истинно бросил бы дело на полпути!

— Так ведь и вы, маэстро, не довели мир до ума...

— Я же не бог! — яростно свистнул Джанфранко. — Создателя нельзя торопить! Нельзя говорить ему под руку! Чезаре просто представить себе не мог Мироздание во всей его сложности и многообразии, у него недоставало фантазии! Я был ограничен, поскольку он был ещё более ограничен... Ему хватило бы и плоскости. И без того он не знает, что делать с остальными землями и народами, недоступными его куцему воображению!

А вы растёте сами по себе, как сорная трава! Что происходит в Катае? Бред, описанный Марко Поло? Там делают шелк, скажете вы. Да, эту ткань доставляют к нам через десятые руки, и это всё. Разведчики оттуда не возвращаются. Кто правит Индией? Торговцы пряностями? Что за учителя сидят на снежных вершинах Гималаев? Да и ваша хвалёная Великая Тартария... Ни то, ни сё...

— Отчизну в обиду не дам, — предупредил Радищев.

— Молчите, жалкий андрогин! Меньше надо было верить в колдунов и ведьм, тогда бы ваше убогое хозяйство осталось при вас. Бессильные, нелепые существа! Я призвал вас к жизни, я начертал на картах мира все географические названия... Но карты составлял не я! Я не в ответе! Это всё он, Чезаре! Ему хотелось быть властелином мира. Когда-нибудь он им и станет... И упрётся своим тупым лбом в хрустальный купол небес... О, это будет месть, какой не знал никто из смертных и бессмертных!