Олег Шелонин - Эвританские хроники

Отцы-настоятели прыснули.

— Тихо! — грохнул кулаком о стол глава ордена. Отцы подавились смешками. — Довольно с меня этого гения! Я не позволю превращать наши монастыри в бордель!

— В порочащих связях замечен не был… — торопливо подскочил отец Жур.

— А в непорочащих? — рыкнул глава ордена.

— Устав не воспрещает… — многозначительно посмотрел на Бимена Нучард.

Глава ордена скрипнул зубами и попытался усмирить свой гнев, потом продолжил:

— Меня достали его пьяные шедевры. Особенно этот… «Как правильно войти в запой».

— А не выйти? — насторожился отец Баярл.

— Над этим трактатом он бился пять лет. Бросил. Говорит — бесперспективная тема.

— Тяжелый случай, — вынужден был признать отец Наин, — но у него есть оправ…

— С меня хватит! — стукнул посохом Бимен о край стола. — Предлагаю обшим голосованием синода лишить его сана.

— Я против, — покачал головой Нучард.

Этот пожилой, суровый воин пользовался особым статусом. За особые заслуги перед орденом он — единственный! — допускался на заседания синода, не будучи ни магистром, ни настоятелем монастыря.

— И ты, Нучард? — Глава ордена был потрясен.

— Во-первых, — стараясь не смотреть в сторону старого друга, произнес воин, — невзирая на свои маленькие слабости, Саркат внес большой вклад в развитие эвританской науки. Во-вторых, хотя сам он и не обучался в свое время в монастырях ордена, с нами уже не один год и никому никогда не отказывал в помощи. К кому мы идем в трудную минуту? К Саркату. У кого в запасе для каждого из нас столько мудрых советов?

— Причем многолетней выдержки!.. — поддакнул кто-то и тут же заткнулся, сообразив, что оказывает медвежью услугу философу.

— И наконец, главное, — продолжил Нучард, — нельзя так разбазаривать кадры. Они еще могут послужить общему делу…

— … развращению наших послушников — подскочил Бимен. Глаза его метали молнии. — Чувствую, я здесь в меньшинстве, но у меня есть право вето! Сарката…

— Ваша Мудрость, — Нучард соизволил тоже оторваться от кресла, — я не закончил свою мысль.

— Заканчивайте, отец Нучард, — прохрипел глава ордена.

— Предлагаю направить его мощную разрушительную силу на благо Эвритании.

— Слава богу, хоть признал, что разрушительную… — буркнул Бимен. — И куда ты ее предполагаешь направить?

— Куда угодно. Хоть на Черную Звезду, хоть на Соломею… Уверен — Саркат справится.

— На Черную Звезду к пиратам? — тихо ахнул Тимон, но, получив пинок под столом, заткнулся.

— С ними, если они примкнут к Литлеру, и воины ордена справятся, а вот на Соломее ни один наш разведчик еще не удержался! — мстительно усмехнулся Бимен. — Амазонки к себе никого не подпускают. Вот туда его и отправим. Причем немедленно!

Глава ордена начал читать заклинание вызова.

— Ваша Мудрость, — заволновалось собрание. — Может, попозже? Он в нирване…

На столе прямо перед их носами материализовался пухленький мужичок в ночном халате, спавший в обнимку с пустым кувшином из-под вина.

— А вот и наш философ… — хмыкнул Бимен, рассматривая плешивую голову в стельку пьяного Сарката. Ароматы, исходившие от магистра философии, были столь характерны, что сомневаться, чем вогнал себя в нирвану «святой» отец, не приходилось. Глава ордена поднял посох.

— Ваша Мудрость, — испугался Нучард, — нужно же объяснить ему, что нам надо от амазонок…

— Об этом должен знать любой магистр, — жестко сказал Бимен.

— Он же не любой… — страдальчески сморщился отец Наин.

Но Бимена уже нельзя было остановить. Направив посох в сторону опального философа, он произнес заклинание, и тело Сарката с легким хлопком исчезло. Философ отправился с секретной миссией на Соломею, не соизволив даже проснуться. В зале стало темнеть. Черный диск луны медленно наползал на солнце.

К возвращению голосов Кирилл был готов морально и физически. Он решил их глушить. И, как только они вернулись, врубил на всю мощь музон. Сдернул дедову катану со стены, выдернул клинок из ножен и запрыгал по комнате, выполняя сложные фехтовальные каскады и оглушительно вопя:

— Ну что, козлы? Съели?

— Попрошу не выражаться, настоящему герою это не к лицу.

— Да пошли вы! — отмахнулся Кирилл, продолжая прыгать.

— Слушай, Фарадан, а по-моему, он не хочет быть героем.

— По-моему, тоже… Но тут ничего не поделаешь… Поздно. Я уже запустил заклятие. Как только начнется затмение, его к нам вытянет… Филя! Лучше вон тот приспособь и глины, глины не жалей! Ничего доверить нельзя…