Сергей Шведов - Возвращение оракула

— Какие люди в Голливуде! — обрадовался при виде пленника неугомонный Антохин. — Министр финансов в правительстве Демона Зла господин Венидиктус собственной персоной.

— Какой еще Венидиктус? — удивился попугай. — Ты что, рехнулся?

— Это не я рехнулся, — оскалила горилла свои отвратительные зубы. — Это у тебя глаза повылазили. Слышь, Веня, у тебя закурить не найдется?

— Вы меня с кем-то перепутали, — попробовал протестовать попугай, но тут же был разоблачен и подвергнут легкой экзекуции, сопровождаемой жутчайшими угрозами. В частности, кабан Кудряшов клятвенно пообещал сделать из Венидиктуса чучело и выставить в музее на всеобщее обозрение. Другие угрозы звучали несколько мягче, но тоже ничего хорошего предателю не сулили.

— Меня заставили, — попробовал оправдаться несчастный попугай. — Меня принудили.

Но этот жалкий лепет стоил ему только пары лишних тумаков. После чего Венидиктус окончательно сломался и выразил готовность сотрудничать с силами добра.

— Где Иванов? — спросил его Ярослав.

— Здесь, в замке, — отозвался шепотом Веня. — Но стерегут его так, что не подступишься.

— А кто стережет-то?

— Какое-то жуткое существо. Могущественнейший маг и чародей. Великий и ужасный. Властитель Внеземелья и окружающих миров. Ну и так далее, и тому подобное.

— Еще один вирус, — ахнул Антоха, — А Гриня тоже здесь?

— А где ж ему еще быть? Мы уже собрались убираться отсюда подобру-поздорову, да, вишь, замешкались.

— А чем знаменит этот великий и ужасный чародей? — спросил Кузнецов.

— Понятия не имею. Но его побаивается сам Демон Зла.

— Ладно, — вздохнул Кузнецов, — веди к своему чародею.

— Нет, погоди, — остановил Ярослава Кравчинский. — Тут что-то не так. Прежде чем лезть в пасть к этому властителю Внеземелья, нужно узнать, что это за птица такая и с чем ее едят в нашем мире.

— Хочешь сказать, что под этой маской прячется реальный человек?

— Очень даже может быть.

— Но ты же сам сказал, что проблема в вирусе.

— Правильно, но важно выяснить, кто этот вирус занес и когда это случилось, — покачал головой Кравчинский. — Ты же знаешь, оракул ничего не делает просто так. Все его действия подчинены строгой— логике. И в этой связи меня очень интересует вопрос, зачем ему понадобилось инсценировать убийство Иванова.

— Но ведь убит-то был не Аркадий Семенович, а его дедушка! — возразил Ходулин. — И убит не кем иным, как молодым Глинским, который, впрочем, к тому времени был не так уж молод. Это случилось в тридцать восьмом году.

— Правильно, но ведь Глинскому удалось избежать наказания. И очень может быть, что ему в этом кто-то поспособствовал. Вместо графа были расстреляны трое ни в чем не повинных людей.

— Мы были расстреляны! — вскинулся Кудряшов. — Мы!

— Вы всего лишь сыграли роли этих несчастных, — отмахнулся Кравчинский. — Оракулу в принципе было все равно, кого расстреляют, ему важно было узнать, кто способен в наше время сыграть роль товарища… Вы не помните, случайно, как фамилия следователя, который вас допрашивал?

— Скоков его фамилия! — выкрикнул Антоха. — Я его, гада, на всю жизнь запомнил!

— Такты думаешь, Аполлон, что этот следователь Скоков вполне реальный человек? — прищурился Кудряшов.

— В этом нет никаких сомнений, — подтвердил Кравчинский. — Как это я сразу не сообразил, что в спектакле появился еще один очень нужный оракулу персонаж.

— А собственно, зачем он ему понадобился? — удивился Ходулин.

— Спроси что-нибудь полегче, — вздохнул Кравчинский.—Я могу лишь предположить, что пойманный Глинский поделился со следователем своей тайной. Возможно, даже препроводил его в храм Йо тем же путем, по которому попали сюда мы, и очень может быть, что товарищ Скоков ушел отсюда не с пустыми руками. Вот именно эту важную деталь и ищет сейчас оракул.

По мнению Ярослава, версия, высказанная Крав-инским, имела право на жизнь, однако у нее был один существенный недостаток — отсутствие доказательной базы. Но в любом случае следовало вытащить из этого замка Иванова, поскольку Аркадий Семенович обладал воистину бесценной информацией. Очень может быть, он знает этого Скокова и сумеет вывести на его след.

— У меня есть план, — сказал Аникеев, — Гениальный.

— Излагай, — кивнул Кравчинский.

— Мы представимся этому чародею как посланцы Демона Зла и заберем гайосара Йоана якобы для выяснения всех деталей состоявшегося заговора. Веня с Гриней подтвердят наши полномочия.