Екатерина Булей - Туман и дракон. Книга первая

– Из… Тырговиште, – ответил узник, осмелившись поднять глаза на князя. Он невольно начал успокаиваться от мягкого тона Цепеша.

– Почему ты предал своего государя?

Раду снова задрожал, как овечий хвост.

– П-п… прости, государь… я не хотел, меня заставили… клянусь, я сам бы никогда…пожалуйста, пощади меня, – бессвязно забормотал он, молитвенно сложив руки на груди.

– Тебя заставили… Кто же тебя заставил? – так же ласково спросил Цепеш. – Басараб Лайота? Это он тебя прислал?

Раду замешкался с ответом. Дракула кивнул палачу; тот, не задавая лишних вопросов, развил широкую полосу кнута. В воздухе пронёсся пронзительный свист – и узник завопил от боли: кнут разодрал вместе с лохмотьями рубахи и плоть, оставив жгучую полосу наискосок спины.

– Да! Да! – всхлипывая, зачастил лазутчик. – Это был жупан Игнатий, он служит Басарабу Лайоте! Я все скажу, не бейте меня, умоляю!

– Конечно, ты все расскажешь, куда же ты денешься, – кивнул Дракула. – Я в этом не сомневаюсь. Так что же тебе велел твой хозяин? Что ты должен был сделать, Раду?

Коленопреклоненный лазутчик опустил голову.

– Я… должен был узнать, сколько у тебя войска…. мой государь. И рассказать жупану….

Влад сокрушенно покачал головой.

– А ведь ты обманываешь меня. – Он вновь сделал знак Развану, и тот обрушил на допрашиваемого град ударов. Раду верещал, прикрывая руками голову. Брызги крови разлетались во все стороны, пятная стены. Раду пытался отползти на четвереньках в сторону, уклониться от беспощадных ударов, но они настигали его снова и снова.

– Довольно, – наконец приказал Цепеш. – Давай его сюда.

Разван вновь подтащил лазутчика к господарю, бросил под ноги. Дракула наклонился, поднял голову пленника за волосы.

– Будешь отвечать? Или хочешь еще кнута? Говори: зачем тебя прислали?

– Я… просто разведчик… – прошептал Раду вздрагивая в судорогах боли.

Князь вздохнул, отпустил волосы пленника. Тот уткнулся носом в пол у ног Дракулы, продолжая всхлипывать.

– Видит бог, я хотел дать тебе возможность искупить свою вину – сказал Влад. – Но ты еще и отягощаешь ее ложью. – Он жестом подозвал слугу, стоявшего у двери. Тот передал ему сумку. – Твоя? – спросил он Раду. Тот поднял голову, обреченно кивнул, не сводя глаз с сумки. Дракула извлёк из торбы маленький мешочек. – И это твоё, значит. Ты можешь объяснить, что это? И что ты делал на дворцовой кухне?

– Я не знаю, что это такое, – пролепетал Раду. – Мне подбросили.

– Ага. Ладно. Сейчас вместе и узнаем, – весело сказал Цепеш. – Дайте воды!

Слуга поставил перед князем деревянную чашу с водой. Влад осторожно высыпал туда желтоватый, без запаха, порошок. Протянул чашу Раду.

– Пей.

Лазутчик отшатнулся.

– В чем дело? – наигранно удивился Цепеш. – Тебя что-то смущает? Не любишь такие напитки? Ну ничего, я тебе помогу оценить их вкус! – Он вновь схватил лазутчика за волосы и поднес к его губам чашу.

– Пей!!

Пленник отчаянно задергался.

– Не… надо… – прохрипел он. – Там… яд…мне велели… подсыпать…

Дракула отпустил узника и передал чашу слуге.

– Подсыпать кому?

– Тебе, государь… если не получится – твоим ратникам… прости меня – выдавил из себя Раду и снова бухнулся лицом в пол. У князя на скулах заиграли желваки.

Воцарилось молчание.

– Как он действует? – спокойно спросил князь. За напускным спокойствием чувствовалась сдерживаемая ярость.

– Не знаю, – проскулил пленник. Дракула встал со стула, молча подошел к инструментам Развана и взял первое, что попалось под руку – плеть с прикрепленными на хвостах крючками. С размаху опустил плеть на плечи лазутчика. Еще и еще. Раду отчаянно завопил.

– Отвечай. Как. Он. Действует, – повторял князь, сопровождая каждое слово хлестким ударом. Рубашка пленника окончательно превратилась в окровавленные лоскуты; тоже можно было сказать и о его спине и плечах. Лазутчик простерся у ног Дракулы, уже не в силах даже отползти, уклониться от орудия пытки.

– В воде…он убивает… медленно… – простонал Раду, хрипло дыша.

Князь прекратил экзекуцию, отбросил плеть. Тяжело опустился на стул.

– Говори.

– Он убивает… за несколько часов… в мученьях, – продолжил Раду. – Отравленный… чувствует боль, в животе в груди…потом его тошнит…потом отнимается дыхание…и смерть… Я не хотел этого, мне приказали…я не смел противиться… прости, мой господин, Христом-богом молю… прости-и-и… я искуплю свою вину, буду служить тебе, мой князь… – скулил лазутчик, обхватив дракулины сапоги и прижимаясь к ним избитым лицом.