Дина Кей Ви - Солнце моей ночи

Будто издалека раздался выстрел шампанского и звонкий смех Лады.

У каждого из нас свои представления, о том, что ждет нас после смерти: кто-то думает, что ничего нас и не ждет, и мы сами превращаемся в ничто; а другие верят, что после смерти каждый получит по заслугам: кто-то будет наслаждаться райской жизнью в Эдеме, а кто-то гореть в геенне огненной соответственно. И это только капля в море теорий о загробной жизни, но большинство из этих теорий сходятся в том, что после смерти нам уже ничего не придется решать, ни с чем не придется бороться, больше никуда не нужно будет стремиться и больше нечего уже достигать.

Существование вампиров, в принципе, тоже не идет в разрез с этим. Эти существа – живое воплощение смерти, они ничего не решают и ни с чем не борются, они просто плывут по течению, на поводу у своей жажды.

Однако вампир по имени Кит в эту самую минуту пытался опровергнуть это. Самостоятельно заковав себя в цепи в своем старом доме с заколоченными окнами и дверьми, он буквально иссыхал от жажды. Он не мог умереть, но этот голод был сравним с адским мучением. И это был его выбор и его борьба.

Время тянулось как одна мучительная бесконечность. Редкие вылазки и те пришлось себе запретить, так как свежий воздух и все эти запахи буквально рвали иссохшееся горло. Теперь Киту остались только дикая больная жажда крови, жажда смерти, и… ее лицо – чистый, светлый образ, который заставлял и после смерти продолжать жизнь, продолжать борьбу.

Вампир не знал, сколько времени прошло с тех пор, как он начал этот свой «пост» и сколько будет его продолжать. Он и не знал, поможет ли это ему, стихнет ли со временем его голод, или он разорвет его на части. Не знал, станет ли он от этого более похожим на человека, или совсем потеряет рассудок. Он знал только лишь, что нужно продолжать бороться, во что бы то ни стало. Или так, или умереть, совсем умереть.

Сквозь щели в заколоченных окнах струился лунный свет, тот свет, который раньше давал жизнь и энергию, а теперь только раздражал инстинкты и порождал самую безумную жажду, какую только испытывал Кит за всю свою вампирскую жизнь.

Заколоченная дверь с диким звуком больше похожим на вопль отлетела к стене напротив. Появление Алекса, как всегда, было эффектным. Вместо приветствия приятель швырнул в Кита пакет с кровью. Все мышцы иссохшегося тела напряглись. Неееет!!! Он что издевается!?

Кит с диким рыком отшвырнул пакет от себя. Он же ничего не понимает. Он вампир, он, как и все они, думает, что так и должно быть – что жизнь заключается в чужой смерти. Каждая мысль в воспаленном мозге Кита причиняла ему дикую, безумную боль.

– Ух ты! Вот это идиотизм! – саркастически выдохнул Алекс. – Признаться, друг, я всегда думал, что ты немного того, но это! Это что, вообще, такое? Типа новое развлечение?

– Убирайся!!! Ты ничего не понимаешь! Убийца! Вампир!!! – ополоумевше прорычал Кит.

– Ох ты! Вот это поворот! Я что-то пропустил? Ты у нас, кажется, недели две назад тоже был вампиром. Блииин, надо же, ты все это время притворялся, да? Или нет, не так. Фея-крестная дала тебе эти волшебные цепи, ты обмотался ими и превратился в человека?

– Убирайся!!!

– Так-так-так, это уже начинает мне надоедать. Может, ты уже прекратишь визжать и включишь мозги?

– Пошел вон, Алекс. По-хорошему тебя прошу.

– А по-плохому как? Забьешь меня цепями? Кит, брось. Чего ты добиваешься своей голодовкой? Это ничего тебе не даст.

– А что ты предлагаешь? И дальше убивать людей? Жить как животное?

– Пока в тебя не поступит хотя бы немного крови, ты не сможешь нормально думать. Чего ты добьешься своей голодовкой? Твой организм истощается, а разум затуманивается. Скоро у тебя начнутся галлюцинации, бред, и, в конце концов, ты превратишься в животное, сорвешься с этих цепей и вырежешь весь этот город к чертям собачьим. Так лучше?

– Я больше не буду убивать! Убирайся, пока я не нарушил это обещание!

– Ты – идиот. Я принес тебе кровь. Выпей, наконец. Я уже не могу выносить этот идиотизм.

– Какая, к чертям, разница, Алекс? Ты точно так же убил человека, чтобы принести мне эту кровь.

В ответ на это Алекс разразился громогласным рычащим смехом.

– Ты серьезно? Нет, я чувствую себя в дурдоме для вампиров.

– Что смешного?

– То есть ты серьезно представляешь себе, как я убил какого-то человека, а потом бережно сцедил его кровь в этот дурацкий пакет, чтобы принести тебе. Нет, ну, я, конечно, тебе друг, но на такие «подвиги» я не готов.