Роман Куликов - Слав 6. Дорога домой

Встречающие не бросались обнимать Слава. Они его даже ни о чём не спрашивали. Все, с кем он встречался взглядом, просто молча улыбались. Некоторые – приветливо кивали. Слав отвечал им тем же. Так, окружённый приветственным молчанием, в котором ощущалось одно лишь дружелюбие, он и приблизился к Логову.

Хвала богам, хоть это оказалось неизменным! Только присмотревшись внимательней, Слав увидел, что Логово выглядит не совсем так, каким он его запомнил. Но камня или кирпича в стенах этого строения нигде не видно. Только утрамбованная земля и торчащие из неё местами ветки.

Слав вспомнил, что ведь он так и не побывал в Логовище после того, как произошло обращение Кора. А это означает, что ему не довелось увидеть и тех разрушений, какие устроил его обезумевший от боли друг. Скорей всего, те изменения, которые Слав заметил во внешнем виде Логова, стали результатом проведённого после разрушения ремонта.

Перед тем, как войти в Логово, Слав невольно остановился. Что бы кто ни говорил, но очень нелегко вот так вот войти в помещение, в котором умирает твой близкий друг. И не имеет никакого значения, что этому другу несколько веков от роду. Всё равно – крайне тяжело сделать несколько шагов, которые отделяют тебя от смертельного ложа.

Около минуты Слав смотрел на освещённый изнутри вход в Логово. Колеблющийся свет вполне ясно дал понять Славу, что в земляную пещеру не провели электричество. Что в Логове сейчас горят либо свечи, либо факела, либо костёр. В конце концов, собрав волю в кулак, Слав всё же решительно шагнул в сторону входа.

Внутри, как Слав и ожидал, горит костёр. Да и в нескольких нишах в стенах установлены свечи и масляные лампы. А справа от входа, у самой боковой стены, на уложенных лосиных и оленьих шкурах, накрытая пёстрым лоскутным одеялом, лежит Шуйя. Когда Слав встретился с ней взглядом, то ощутил, как сердце болезненно замерло. Ему показалось, что прошла вечность перед тем, как оно, преодолев болезненный спазм, снова начало качать кровь по венам.

Если бы Слав не знал, что перед ним лежит именно Шуйя, он никогда не узнал бы в осунувшейся, какой-то усохшей, старушке, ту самую воинственную троллиху, чей волевой характер заставлял пасовать перед ней даже самых сильных духом воинов.

Кроме ощутимой потери веса Слав заметил, что шерсть Шуйи за прошедшие восемь лет успела поседеть. Как будто троллиху настолько иссекли мечами эльфов, что седые шрамы не оставили на её теле ни одного живого места. Кожа на лице как-то странно местами усохла, а местами, наоборот – слегка обвисла. Ничего отталкивающего в этом Слав не заметил. Просто ему было больно видеть, как обнажились зубы и дёсны Шуйи. Под глазами, которые остались единственным, в чём пока ещё царствует жизнь, появились неприятного вида мешки.

Да и в остальном облике Шуйи сквозит какая-то необъяснимая словами обречённость. Славу показалось, что троллиха настолько устала от жизни, что давно предпочла бы умереть. Но до сих пор продолжает жить по какой-то непонятной ему причине. Слав подумал, что, окажись он на месте Шуйи, так давно перестал бы сопротивляться и с радостью отдался бы в руки Маре.

Сколько прошло времени, Слав не смог бы сказать. И спрашивать потом ни у кого не стал. Всё равно. Для него прошли часы. А если при этом на самом деле прошло не больше нескольких секунд, – для него это уже не имеет никакого значения. То есть – совсем не имеет.

Наконец, Шуйя, криво усмехнувшись, едва слышно сказала:

–Вижу, мой вид тебя удивил, Слав. Подойди ближе. Чего застыл-то?

Словно опомнившись, Слав торопливо приблизился к ложу. Опустившись, он сел рядом с Шуйей на пол, согнув при этом ноги «по-турецки».

Окинув человека ещё одним оценивающим взглядом, старая троллиха снова усмехнулась:

–Ох-х! И напорола бы я тебе задницу, Слав! Ты чего так долго пропадал-то? Совсем стыд потерял?

Слав грустно улыбнулся:

–Да я и сам готов себе задницу напороть! Вот только неудобно. А другому подставлять её как-то не хочется. Не так я воспитан. Шуйя, ты чего это помирать-то надумала? А кто будет хворых и раненых лечить? Кто будет нам, молодым, указывать, как надо правильно жить? Может, я смогу тебя на ноги поставить?

Слав даже попытался, с силой потерев руки, положить ладони на грудь и лоб Шуйи. Однако старая троллиха, снова усмехнувшись, одним только лёгким движением иссохшей руки пресекла его неловкую попытку. С усмешкой посмотрев в глаза человеку, Шуйя всё так же тихо сказала: