Стефани Майер - Сумерки / Жизнь и смерть - Сумерки. Переосмысление (сборник)

– Да, и Виктория тоже побывала в городе. Она проникла в дом, но Чарли в то время был на работе. К нему она и близко не подойдет, так что не бойся. Под присмотром Эсме и Розали он в безопасности.

– Чем занята Виктория?

– Видимо, пытается напасть на след. Всю ночь она шныряла по городу. Розали следовала за ней до аэропорта, по всем дорогам вокруг города, по территории школы… она что-то вынюхивает, Белла, но ничего не найдет.

– А ты уверен, что Чарли ничто не угрожает?

– Да, Эсме не спускает с него глаз, а скоро вернемся и мы. Стоит только следопыту приблизиться к Форксу, как он попадется нам.

– Я соскучилась, – шепнула я.

– Знаю, Белла. Поверь мне, я знаю. С твоим отъездом у меня как будто отняли половину души.

– Так приезжай за ней, – предложила я.

– Скоро, сразу же, как только смогу. Твоя безопасность – прежде всего, – голос звучал жестко.

– Я люблю тебя, – напомнила я.

– А ты веришь, что, несмотря на все беды, которые я тебе причинил, я тоже тебя люблю?

– Да. Конечно, верю.

– Я скоро приеду за тобой.

– Жду.

Телефон умолк, и меня снова накрыло волной отчаяния.

Повернувшись, чтобы отдать телефон Элис, я увидела, что они с Джаспером склонились над столом и Элис что-то рисует на бумаге с логотипом отеля. Опираясь на спинку дивана, я заглянула ей через плечо.

Она рисовала комнату: длинную и прямоугольную, суживающуюся в перспективе. Пол был выложен длинными досками, во всю длину комнаты. Вертикальные линии на стенах означали стыки между зеркалами. Примерно на уровне талии зеркала пересекала проходящая по всему периметру комнаты полоса. Элис говорила, что она золотистая…

– Балетная студия! – неожиданно узнала я.

Они удивленно вскинули головы.

– Ты знаешь эту комнату? – голос Джаспера звучал спокойно, но в вопросе был какой-то оттенок, который я не поняла. Элис склонилась над своим рисунком, карандаш в ее руке задвигался по бумаге, и в дальней стене зала появился аварийный выход, а в переднем правом углу – аудиосистема и телевизор на низком столе.

– Похоже на студию, где я когда-то училась танцевать – мне было лет восемь или девять. Зал выглядел точно так же, – я дотронулась до рисунка там, где он суживался в перспективе, превращаясь в квадрат. – Вон там были душевые и двери, ведущие в другой репетиционный зал. Только проигрыватель стоял не так, – я указала на левый угол, – а телевизора не было совсем. В этой стене расположено окно, и если заглянуть в него из соседней комнаты, где ждали родители, студия видна именно так, как на рисунке.

Элис и Джаспер неотрывно смотрели на меня.

– Ты уверена, что это та самая студия? – по-прежнему спокойно спросил Джаспер.

– Нет, нисколько… наверное, большинство балетных студий выглядят одинаково – везде есть и зеркала, и станок, – я провела пальцем по балетному станку вдоль зеркал. – Просто зал показался знакомым, – я указала на дверь, нарисованную точно в том месте, где, как я помнила, она находилась.

– У тебя могут быть причины посетить это место в ближайшее время? – прервала мои раздумья Элис.

– Нет, я там почти десять лет не была. Танцевала я отвратительно, на выступлениях меня всегда ставили в последнюю линию, – призналась я.

– Значит, это место никак не может быть связано с тобой? – настойчиво расспрашивала Элис.

– Никак. И я даже не уверена, что оно принадлежит прежним хозяевам. Наверное, это совсем другая студия танца, в другом месте.

– А где находилась студия, куда ходила ты? – небрежным тоном осведомился Джаспер.

– Недалеко от маминого дома, за углом. Я обычно ходила туда после уроков… – я не договорила: от меня не укрылась перемена на их лицах.

– Значит, это здесь, в Финиксе? – голос Джаспера по-прежнему звучал почти равнодушно.

– Да, – шепотом ответила я. – Угол Пятьдесят восьмой и Кактусовой улиц.

И мы умолкли, уставившись на рисунок.

– Элис, не опасно звонить с этого телефона?

– Нисколько, – заверила она меня. – У него вашингтонский номер.

– Значит, можно позвонить с него маме?

– А я думала, она во Флориде.

– Да, там, но скоро возвращается, а ей нельзя домой, пока… – У меня задрожал голос. Я вспомнила, как Эдвард говорил, что рыжая женщина побывала и в доме Чарли, и в школе – везде, где могла раздобыть информацию обо мне.

– Как же тогда ты с ней свяжешься?

– Постоянный номер у них есть только дома, поэтому она регулярно звонит откуда-нибудь и проверяет сообщения на автоответчике.