Стефани Майер - Сумерки / Жизнь и смерть - Сумерки. Переосмысление (сборник)

С трудом поднявшись, я добрела до окна и отдернула шторы.

Снаружи было темно. Значит, три часа ночи. Окно моего номера выходило на пустынный участок шоссе и новую крытую автостоянку аэропорта. Почему-то я немного успокоилась, определив время и место.

Я оглядела себя: на мне по-прежнему была одежда Эсме, совсем не подходившая по размеру. К счастью, на низком комоде обнаружилась моя дорожная сумка.

Отыскать в ней чистую одежду я не успела: тихий стук в дверь заставил меня вздрогнуть.

– Можно войти? – спросила Элис.

Я перевела дыхание.

– Конечно.

Она вошла и внимательно посмотрела на меня.

– Пожалуй, тебе не мешало бы еще поспать, – заметила она.

Я только покачала головой.

Она бесшумно прошла к окну, тщательно задернула шторы и обернулась.

– Выходить нам нельзя, – предупредила она.

– Ладно, – мой голос звучал хрипло и срывался.

– Хочешь пить? – спросила Элис.

Я пожала плечами.

– У меня все в порядке. А как ты?

– Сносно, – она улыбнулась. – Я заказала тебе еду, она в соседней комнате. Эдвард напомнил мне, что пища тебе требуется гораздо чаще, чем нам.

Я встрепенулась.

– Он звонил?

– Нет, – она увидела, как я сникла. – Это было еще до отъезда.

Бережно взяв за руку, она повела меня в гостиную номера-люкс. Из телевизора доносился низкий гул голосов. Джаспер неподвижно сидел за столом в углу и без малейшего проблеска интереса смотрел новости.

Я устроилась на полу у журнального столика, на котором ждал поднос с едой, и вяло принялась за нее, не замечая, что ем.

Элис с подлокотника дивана уставилась в телевизор так же равнодушно, как Джаспер.

Я ела медленно, наблюдая за Элис и время от времени поглядывая на Джаспера. Вдруг до меня дошло, что их неподвижность выглядит неестественно. Даже во время рекламы они не сводили глаз с экрана. Меня затошнило, я отодвинула поднос. Элис повернулась ко мне.

– Что случилось, Элис? – спросила я.

– Ничего, – ее глаза были искренними, широко открытыми… но я не верила им.

– Что будем делать дальше?

– Ждать звонка от Карлайла.

– А разве он уже не должен был позвонить?

Я сразу поняла, что почти попала в точку. Взгляд Элис метнулся с моего лица на телефон, лежащий поверх ее кожаной сумочки, и обратно.

– Что это значит? – голос задрожал, я попыталась взять себя в руки. – Если он еще не звонил?

– Только то, что им пока нечего нам сказать, – но Элис говорила нарочито ровным тоном, и мне стало трудно дышать.

Джаспер вдруг оказался рядом с Элис, ближе ко мне, чем обычно.

– Белла, – с наводящей на подозрения мягкостью заговорил он, – тебе не о чем беспокоиться. Здесь ты в полной безопасности.

– Это я знаю.

– Тогда почему боишься? – растерялся он. Наверное, он чувствовал характер моих эмоций, но не понимал, чем они вызваны.

– Вы же слышали, что сказал Лоран, – я говорила шепотом, но не сомневалась, что они меня слышат. – Он предупреждал, что Джеймс – прирожденный убийца. А если что-нибудь пойдет не так, и им придется разделиться? Если что-нибудь случится хоть с кем-нибудь из них – с Карлайлом, Эмметтом… Эдвардом… – я судорожно сглотнула. – Если эта дикарка Виктория ранит Эсме… – мой голос взвился, в нем начали проскальзывать истерические нотки. – Разве я смогу жить дальше, зная, что это моя вина? Нельзя было так рисковать ради меня…

– Белла, Белла, остановись! – перебил Джаспер так быстро, что разобрать слова было непросто. – Ты не о том беспокоишься, Белла. Можешь мне поверить, никому из нас опасность не угрожает. Тебе и без того непросто, не добивай себя напрасным беспокойством. Выслушай меня! – потребовал он, заметив, что я отвела взгляд. – У нас сильная семья. Мы боимся только одного – потерять тебя.

– Но с какой стати вам…

На этот раз меня перебила Элис, коснувшись моей щеки холодными пальцами.

– Эдвард почти столетие был одинок, а теперь нашел тебя. Мы жили бок о бок с ним довольно долго и потому, в отличие от тебя, заметили, насколько он изменился после встречи с тобой. Если он тебя потеряет, думаешь, кто-нибудь из нас сможет в ближайшие сто лет смотреть ему в глаза?

Я заглянула в ее темные глаза, и совесть, которая грызла меня, немного утихла. Но несмотря на то, что по телу разлилось спокойствие, я понимала: не стоит доверять этому чувству; скорее всего, это Джаспер применил ко мне свои способности.

День выдался слишком длинным.

Мы сидели в своем номере. Элис позвонила администратору и попросила не присылать горничную для уборки. Окна оставались зашторенными, телевизор – включенным, но никто его не смотрел. Периодически мне приносили еду. Серебристый телефон на сумочке Элис словно становился больше с каждым часом.