Лена Хейди - Шейд

– Не знаю, по какой именно причине ты попала к нам, Ксана, но мы очень этому рады, – хрипловато признался Рас. – Ты такая нежная, милая, хрупкая… Наш ласковый родной котёнок, которого хочется лелеять, любить и защищать от всего мира. Ты – воплощение нашей мечты! И мы будем счастливы, если ты не будешь бояться нас и отталкивать. Мы твои, понимаешь?

– Позволь нам показать, какое удовольствие мы можем тебе подарить, – прошептал мне на ухо эльф, разгоняя по коже горячие мурашки, и обжёг мою шею сладким поцелуем.

– Давай сделаем так, котинька: если тебе хоть что-то не понравится, покажется неприятным или причинит боль – ты скажешь только одно слово – «Хватит!», и мы тут же остановимся, хорошо? – бархатный голос Дея обволакивал нежностью, призывая к капитуляции.

И я кивнула, словно под гипнозом.

Планета Миранда. Южная империя

Ксана

*

– Ксана… золотко… кисонька наша родная… Закрой глазки… – проникновенный, чувственный шёпот Тейниэля окутывал разум медовой пеленой, в то время как Рас покрывал мои ладони неторопливыми, немного щекочущими поцелуями, а Дей с поразительной ловкостью ослабил шнуровку сзади на моём платье и теперь восхитительно-дразняще поглаживал по спине.

Очень скоро я уже перестала понимать, чьи руки скинули с меня туфли, чьи – мягко порхали по обнажённой коже предплечий и шее, а чьи – мягко и осторожно массировали уже обнажённую грудь. Мне казалось, что я попала в параллельный мир, сотканный из эйфории.

Всегда любила, когда меня гладили, а тут наглаживали в три пары рук, заставляя плавиться от умелых ласковых прикосновений.

– Ты такая милая… нежная… лучезарная… ангельски-прекрасная… дивная… родная… притягательная… искренняя… желанная… необыкновенная… Ты наше небо и земля, наш персональный рай… – тихий мелодичный голос эльфа расслаблял и убаюкивал бдительность, и я сама не поняла, как оказалась уже лежащей на кровати, совершенно обнажённой. – Ты самая солнечная и удивительная, наша драгоценная девочка… Ты нужна нам, как воздух и как сама жизнь…

Внутри всё таяло от его слов: каким-то шестым чувством я понимала, что всё, что говорил Тейниэль, шло от сердца.

Распахнув глаза, я утонула в голубых очах-омутах своего эльфа, которые сияли, умоляя и приказывая одновременно. Подарив мне улыбку, Тейниэль припал к моим губам. Первые его поцелуи были лёгкими и воздушными, словно касания пушистых лепестков розалинтов. Дразняще лизнув, Тейн втянул и мягко пососал мою нижнюю губу, потом верхнюю, и вот уже его горячий язык проник в мой рот, вырисовывая там медленные приятные узоры.

Тем временем Рас и Дей тоже не оставались без дела, беспрестанно нежа и лаская моё чувствительное эльфийское тело.

Дей едва слышно поуркивал, оставляя огненные дорожки из поцелуев на бёдрах и животе, а Рас, возбуждённо дыша, оглаживал и зацеловывал нежную грудь, подбираясь к соскам всё ближе и ближе.

Когда губы Дея приблизились к внутренней стороне бедра, а рука Раса попыталась скользнуть к промежности, я тут же напряглась, инстинктивно сжав ноги.

Но эти коварные мужчины моментально заставили меня раскрыться: Рас неожиданно ущипнул меня за сосок, втянув в жадный рот другой, и тело тут же рефлекторно выгнулось от прострелившей в низ живота сладкой молнии.

Дей моментально этим воспользовался: мягко разведя мои ноги в стороны, он быстро припал ртом к нежным складочкам, оглаживая горячим влажным языком клитор и выбивая из моей груди невольные стоны, которые пил Тейниэль.

Действуя синхронно и методично, эти трое умело сводили меня с ума. За годы жизни с эльфийкой они уже отлично изучили её тело, и сейчас действовали наверняка, безошибочно находя все самые чувствительные точки и умело обрушивая на меня ураган наслаждения.

Все мысли мигом выветрились из головы, всё стало неважным, расплавляясь в безграничном океане эйфории.

Внизу живота начала скручиваться мучительно-сладкая пружина, а тело уже само подавалось навстречу жадному языку Дея, рукам и губам Тейна и Раса.

Я тихо охнула и нечаянно прикусила Тейниэля за губу, когда тёплый палец Дея легонько скользнул в моё лоно. Но ожидаемой боли не последовало, наоборот – мягкие круговые движения оборотня, которыми он массировал упругие стеночки, приносили лишь острое удовольствие, и наступил тот момент, когда одного пальца мне уже было мало, хотелось ощутить внутри себя что-то более толстое и длинное.