Лена Хейди - Шейд

С тех пор он пропал на четыре месяца. Видимо, сходил туда, куда я его посылала, и вернулся отдохнувшим. Или настрочил мне это сообщение, сидя под раскидистой елью, в компании грибов-галлюциногенов.

Только если он думает, что от этого его «Люблю тебя, кисонька!» моё сердце дрогнет, то очень сильно ошибается. И ведь даже не решился позвонить, струсил! Всего лишь СМС прислал. Ну что за мужик?

Вообще, если честно, то в постели он был очень даже хорош. Великолепный любовник. Но пусть теперь окучивает морковку в другом огороде.

Мне такого счастья больше не надо.

А что, если он всё же наберётся смелости и заявится мне на порог? Что мне с ним делать? С лестницы спустить? Полицию вызвать? Или кота на него натравить?

Словно прочитав мои мысли, Мурзик запрыгнул ко мне на кровать, по-хозяйски потоптался и рухнул на мои ноги пушистой грелкой. Причём тот факт, что я пинаюсь во сне, совершенно его не смущал и воспринимался как должное.

Нет, пожалуй, вариант с котом можно вычеркнуть. Не боевой у меня кот, ни разу.

Потянувшись к тумбочке, я взяла с неё книгу Шона Смита «Нестандартное мышление». Говоря откровенно, купила из-за обложки. Нарисованная на ней бабочка выглядела как живая и под разным углом зрения меняла свой цвет.

А потом раскрыла почитать и сама не заметила, как втянулась. Опомнилась лишь в три часа ночи, что мне утром на работу. Теперь это моя главная настольная книга. Точнее, прикроватная.

Итак, что в моей ситуации посоветовал бы Шон? Какой мой поступок был бы для Марка настолько нестандартным и убедительным, что он стёр бы мой номер из своего телефона?

Благодаря богатому воображению, в голове возникло множество вариантов разной степени криминальности, из которых завести немецкую овчарку был самым невинным и простым, да простит меня Мурзик.

На границе сна и реальности разум стал подкидывать и более экстравагантные картинки. Последнее, что я запомнила, – это способы убийства с помощью мячей.

А потом я увидела ЭТО. Сон – настолько откровенный, яркий, сладкий, что сердце ухнуло куда-то вниз. Кровь моментально превратилась в жидкий огонь, а низ живота полыхнул медовыми искрами от накатывающего удовольствия.

– Ксана, кисонька моя, я так тебя люблю! – медленно двигаясь во мне большим идеальным поршнем, шептал такой шикарный мужчина, какие бывают только в сказках. Или во снах.

У этого чертовски сексуального брюнета была короткая стрижка, аккуратный прямой нос, чувственные губы и лёгкая щетина – от одного только созерцания всего этого совершенства моё сердце билось неровно.

Но я не просто смотрела, а извивалась под ним, чувствуя, как он входит в лоно лёгкими дразнящими толчками, растягивая меня до предела.

Тело плавилось от удовольствия, и я могла лишь умоляюще стонать, выгибаясь ему навстречу и оглаживая ладонями чёткий рельеф накачанных мышц.

– Я люблю тебя, Ксана! – от его слов всё моё существо наполнялось искрящейся хмельной радостью, и мне безумно хотелось сказать в ответ: «Я тебя тоже!»

Я утопала в его страстных серых очах-омутах, которые смотрели на меня с такой любовью, что хотелось плакать от счастья.

Методично, уверенно и неумолимо он подводил меня к сладкому пику, за которым взрывались вселенные. И когда податливое, сгорающее от страсти тело начало содрогаться в мощнейшем оргазме, закидывая мой разум к звёздам, я даже не испугалась, увидев, что во рту мужчины удлинились клыки, и он прокусил мою кожу у основания шеи.

Боль была короткой и быстро растворилась в эйфории.

– Ксана… – хрипло простонал он, слизывая кровь и изливаясь в меня.

А я, оглушённая испытанным наслаждением, медленно приходила в себя в мужских объятиях и поражалась, что сны могут быть настолько реалистичными.

Оксана

*

Проснулась я снова во сне, если можно так выразиться. Поражаясь разгулу своей фантазии и подозревая, что книга Шона о нестандартном мышлении начинает оказывать на меня пагубное влияние, я с любопытством оглянулась по сторонам.

На этот раз я была на огромной незнакомой кровати одна. Мурзик в моих фантазиях не присутствовал.

Огромная светлая комната с хрустальной люстрой и позолоченными стенами, золотистого цвета диван и кресла, огромное окно, прикрытое изящными портьерами, – вся обстановка была в стиле «дорого и богато». Этакая смесь вычурного Версаля и уютного гнёздышка.

Мой взгляд упал на белоснежную простыню, и глаза округлились, когда я увидела там засохшую кровь. Такое чувство, что этой ночью меня лишили девственности. Взяла себе на заметку почитать Фрейда.