Лана Ременцова - Поцелуй с вампиром. Константин

– Ну началось, – скривился Константин, – встал из-за стола, поклонился и, отвернулся. – Ладно, вы пока празднуйте без меня, а я поеду на драгоценном подарке Андрея навстречу Сану и Мейли, они хоть не достают меня вечными нравоучениями, как все вы.

Валентин устало кивнул и небрежно показал жестом изящной руки в золотых массивных перстнях, что сын может уходить.

Мейфенг нежно дотронулась до руки мужа, проводя линию тонкими пальчиками, будто лёгкое трепетание крыльев бабочки, и лучезарно улыбнулась.

– Милый, он же ещё совсем ребёнок, придёт время и образумится, – прозвенела ласковым тоном.

– Да уж, ребёнок, мне было не больше двадцати по вашим человеческим меркам, когда мы с тобой познакомились, и я сразу же захотел на тебе жениться, и защищать жену и наших людей, а его мы совсем разбаловали, ему всё нипочём. Он так угробит всех нас, если его вовремя не остановить, как когда-то жестоко убили моего бедного отца. Мне постоянно докладывают о новых жертвах в разных селениях, и мы прекрасно знаем чьих рук это кровавое дело. А девок? Сколько у нас девок приходят сюда просто толпами, чтобы отдаться ему! Это уже бордель какой-то, как у нашего старого китайского друга Вейшенга, а не мой спокойный замок!

Тут в разговор аккуратно вмешался Андрей, зная вспыльчивый нрав друга:

– Слушай, дружище, а не отправить ли нам твоего сынка куда-нибудь подальше из Трансильвании?

– В смысле? – не понял Валентин. – Куда?

– Пусть твой Альберт переселит его куда-нибудь, так сказать, на перевоспитание.

– Ну не к людям же! – возмутился Валентин, сдвигая густые брови к переносице прямого аккуратного носа. – Он же их всех пережрёт!

– Как не к людям! К людям, конечно, в самый современный век, где он быстро поймёт, что так вести себя нельзя, а может, ещё нам повезёт, и найдёт себе любовь, как все мы это сделали когда-то, и остепенится.

Валентин задумался, Мейфенг испуганно переводила взгляд то на одного, то на другого, а Фумико, поняв состояние подруги, мягко взяла её за руку.

– Не переживай, дорогая, такой вампир, как твой сын нигде не пропадёт, а если и натворит бед, там быстро накроет местная полиция, и вряд ли ему это понравится, не убьёт же он их всех сразу, несмотря на его глубокий эгоизм, он всё же очень умный, чтобы натворить такое в современном мире.

Графиня, тяжело вздохнув, кивнула, соглашаясь с подругой, затем взглянула на мужа, тот пребывал в бешенстве и, встав из-за стола, подошла к нему со спины, нежно обвивая руками за шею, опустила лицо к его лицу.

– Вали, дорогой, мне, видимо, сразу ударило новое вино в голову, и так хочу тебя, что не могу ждать, меня всю трясёт, – прошептала сладким тоном.

Он вздрогнул и, посмотрев в изумрудные, будто зеркальные глаза жены, улыбнулся, сразу же почувствовав, что напряжение начало отпускать.

– Так неожиданно, дорогая, – схватив её на руки, вылетел с драгоценной ношей из зала на третий этаж, в графскую спальню.

Андрей и Фумико, переглянувшись, рассмеялись, и она, тоже встав из-за стола, подошла к нему, грациозно присела на колени, нежно взяла его руку и положила себе на высокую грудь.

– Мейфенг подала хорошую идею, мы тоже можем заняться этим, пока ждём остальных.

Его не нужно было уговаривать заняться любовью с юной женой, и он, быстро задрав длинную, накрахмаленную, многослойную юбку до пояса, отодвинув кружевное нижнее бельё в сторонку, раскрыл штаны и вошёл в неё, совершая сильные толчки, упиваясь мужской властью над ней. Девушка громко застонала, срываясь на крик, и он закрыл маленький ротик крепким поцелуем.

А в это время Константин нёсся во весь апорт на новом скакуне гнедого цвета с густой чёрной гривой через золотое поле с ещё неубранной высокой пшеницей, колосившейся на ветру единым золотым пятном навстречу Сану и Мейли. Они совсем ещё юные вампиры по вампирским меркам в силу того, что были обращены всего сто тринадцать лет назад, лёгкая в общении весёлая пара. Жили в небольшом замке за смешанным густым лесом. Константину они очень нравились, и он больше их считал своими друзьями, чем родительскими, хотя они тоже являлись веганами, но никогда не лезли с нравоучениями и принимали таким, как есть. Он прилетал к ним в гости глубокой ночью или на рассвете поменять окровавленную рубаху на новую, чтобы родители не заметили по испорченной одежде, где был и что делал. Сан всегда встречал его с неподдельной радостью и, не задавая лишних вопросов, давал новые рубашки, которые всегда были наготове по размеру. Константин, завидев их ещё издалека скачущих на лошадях, приветливо взмахнул рукой. Сан, тоже заметив его, махнул в ответ. Спустя примерно десять минут, они поравнялись, и юный граф, широко улыбнулся.