Ярослава Лазарева - Дар оборотня (сборник)

Ее глаза загорелись огнем. Но в этот миг запылала реликвия в руках хранителя. Он стал виден. Маруха остолбенела от этого зрелища.

– Этого не может быть! – хрипло заговорила она. – Вы не могли вынести свою реликвию из стен хранилища и тем более взять ее сюда! Вы не могли этого сделать! Ведь сокровище славов поистине бесценно!

– Но как видишь, это был единственный выход! – сказал хранитель.

– Все равно вы все сейчас подохнете! – с яростью ответила Маруха.

Огненные лучи полетели от нее во все стороны. И если они касались кого-то из славов, те сгорали мгновенно. Только горстка пепла оставалась на каменном полу. Но реликвия в ответ выбросила мощный золотистый луч, и он был направлен на Маруху. Она завизжала, пыталась увернуться от него. Но он настиг ее, обвел контур дергающейся фигуры, которая обратилась в черную рысь. Но и рыси было не спастись от разящего луча. Черный оборотень на глазах у изумленных охотников измельчился в золотую пыль и разлетелся по пещере. Так было покончено навсегда со страшной Марухой, прародительницей черных рысей.

Охотники вытащили из пещеры полуживых славов, у которых Маруха брала кровь для создания жемчужин. Затем уничтожили всех зомби, которых нашли в пещере. Хранитель унес черные жемчужины и по возвращении первым делом растворил их в кислоте. Опасность была устранена, и славы и жители окрестных деревень могли вздохнуть спокойно. Для реликвии устроили настоящий праздник, на котором чествовали ее и благодарили за спасение от страшной Марухи.

Но кто знает, все ли жемчужины, сотворенные из крови умерших славов, были уничтожены в то время! Это не обычные бусины, а магические предметы, обладающие неизученными свойствами. Может, поэтому все еще появляются в тайге черные рыси, несут зло и людям, и славам, так как мстят за погибшую прародительницу.

Маленький слав по имени Радислав – все звали его Радик, так как было ему от роду всего шесть лет, – жил себе не тужил в небольшом селении рысей, находящемся в глухой тайге. Славы построили свои дома на высоком берегу, внизу текла широкая река Енисей, за селением расстилался густой лес. Радик любил сидеть на крыше своего дома и любоваться на серебристую быструю воду. А еще он любил наблюдать за полетами птиц, ловить стрекоз и бабочек, лазить по деревьям, даже тогда, когда находился в облике мальчика, а не юного рысеныша. Он был подвижным ребенком, любопытным и жадным до впечатлений. Родители обожали своего единственного сына. Радик знал, что когда-то у него был брат, который погиб. Но про это в их семье предпочитали молчать.

Рыси, как и все представители кошачьих, инстинктивно избегают воды, но вот Радик отчего-то очень любил проводить на берегу реки много времени. Их дом стоял на краю деревни, за огородом шла тропа, которая поворачивала к обрывистому берегу, затем стремительно сбегала вниз к самой воде. Там был прелестный уголок: крохотная заводь, заросшая камышом и желтыми кувшинками. Из-за влаги трава росла густо и была пушистой, словно ковер. Радик обожал забираться в этот укромный уголок и лежать на зеленом ковре часами. Навалявшись досыта на травке, он подбирался к самой воде и начинал играть листьями кувшинок. Делал из них домики, скаты для воды, сворачивал в трубочки и плевался через них мелкими камушками. Ему было весело, время проходило незаметно. Кроме того, его душа-жемчужина быстро набирала цвет и становилась все ярче. Возможно, это происходило оттого, что Радик так много времени проводил у воды, а жемчуг, как известно, любит влагу. При рождении он был слабым младенцем, старейшина племени только качал головой, когда его осматривал. Он провел обряд и дал жемчужину-душу Радиславу. Она была, как и положено для новорожденных, бледно-розового цвета. Старейшина прошептал заклинания, передал ее отцу, и тот вдел в ее отверстие тонкий кожаный шнурок. С тех пор Радик носил ее на шее, не снимая. Менялся лишь шнурок по мере изнашивания. Родители хотели как-нибудь по иному прикрепить бесценную жемчужину к телу сына, но Радик все не мог выбрать, как он хочет ее носить. То ему казалось, что будет лучше, если она окажется в пупке, то – в мочке уха, то, как у многих славов, в кончике языка. Но подсознательно ему больше нравилось то, что она болтается на шнурке и он может ею играть. Радик знал, что снимать жемчужину запрещено, это внушалось юным славам с раннего детства, но когда он приходил в свою заводь, то часто стаскивал шнурок с шеи и любовался перламутровой ровной поверхностью жемчужины. Ему нравилось отслеживать, как она по мере его роста меняет цвет. Из бледно-розовой жемчужина превратилась в ярко-розовую с серебристыми переливами. Она напоминала ему цвет утренней зари. К тому же Радик часто «купал» ее в воде, от чего она будто становилась еще ярче. Он лежал на бережку и опускал бусину на листок ближайшей кувшинки. И на влажной зеленой поверхности она сияла как перламутровая круглая капелька, подсвеченная солнечными лучами. Ему доставляло наслаждение любоваться ею, изучать ее меняющуюся красоту так близко. Радик понимал, что если жемчужину прикрепить к языку или уху, то снимать ее будет уже не так просто.