Лара Эдриан - Полночный поцелуй

«Боже правый».

Пока Габриэлла рассказывала, из бездонной пропасти памяти Лукана всплыла картина: темная улица, влажный после дождя асфальт, поблескивающий в бледном, тусклом свете луны, широко раскрытые, застывшие от ужаса глаза молодой женщины, Отверженный, впившийся ей в горло, и плач маленького ребенка, которого женщина прижимала к груди.

– Когда это случилось?

– Очень давно, этим летом исполнилось двадцать семь лет.

Для Лукана двадцать семь лет были всего лишь кратким мигом в бесконечном потоке его жизни. Он отлично помнил ту ночь у автовокзала. Помнил, как встал между Отверженным и его жертвой, мысленно приказав женщине бежать подальше от этого места. Кровь фонтанчиком била из ее прокушенного горла, темные капли падали на ребенка.

Разделавшись с Отверженным и скрыв все следы, он отправился на поиски женщины с ребенком, но не нашел их. Потом он часто вспоминал о них и жалел, что ему не удалось стереть из сознания женщины ужасные воспоминания.

– Она недолго пробыла в приюте, вскоре покончила с собой, – сказала Габриэлла, – я в то время уже находилась на попечении государственных служб штата.

Лукан продолжал гладить плечи Габриэллы, нежно откинул волосы, провел рукой по щеке, гордо поднятому подбородку. У нее в глазах стояли слезы, но она не плакала. Она была сильной. Сильной и красивой. И… особенной. Ему очень хотелось прижать ее к груди и все ей рассказать.

– Печальная история, – искренне произнес Лукан. – Мне очень жаль. – Он не привык ни к жалости, ни к состраданию, но Габриэлла заставляла его испытывать множество новых, ранее незнакомых ему чувств. – Мне жаль и тебя, и твою мать.

Компьютер вновь подал сигнал.

– Здесь все фотографии, – сказала Габриэлла и сделала движение, будто хотела погладить Лукана по руке, но что-то ей помешало.

Лукан убрал руки, и Габриэлла отвернулась к компьютеру; то, что физический контакт разорвался, отозвалось в нем острой болью.

Она отстранилась от него, словно была с ним незнакома.

Лукан наблюдал, как она вытащила флэшку и положила ее на стол рядом с первой. Когда Габриэлла начала выключать компьютер, Лукан остановил ее:

– Подожди, прежде удали все файлы с фотографиями и, если есть, все резервные копии. Фотографии должны остаться только на этих флэшках.

– А что делать с распечатанными? Теми, что лежат там, на столе, и еще внизу, в лаборатории?

– Ты заканчивай с компьютером, а я займусь распечатанными.

– Хорошо.

Габриэлла принялась чистить жесткий диск, а Лукан быстро обошел дом, собрал разбросанные фотографии и снимки в рамках – ни одного не должно остаться здесь, чтобы Отверженные не смогли ими воспользоваться. В гардеробной он нашел большую сумку, счел ее подходящей по размеру и принялся складывать туда фотографии.

Когда сумка была упакована и застегнута на молнию, Лукан услышал шум подъезжающей машины. Открылись и захлопнулись дверцы, и чьи-то быстрые шаги зашуршали на дорожке, ведущей к крыльцу.

– Кто-то приехал, – выключая компьютер, сказала Габриэлла и испуганно посмотрела на Лукана.

Его рука уже лежала на рукоятке девятимиллиметровой «беретты», спрятанной под плащом за поясом сзади. Пистолет был заряжен титановыми разрывными патронами. Такой, попав в Отверженного, оставлял от него горстку пепла. Одна из последних новинок Нико. И если незваными гостями окажутся Отверженные, им придется очень несладко.

В следующую секунду Лукан понял, что за дверью не Отверженные и даже не миньоны, которых он тоже с удовольствием уничтожил бы.

На крыльце стояли люди – мужчина и женщина.

– Габриэлла? – Несколько раз поспешно вдавили кнопку звонка. – Эй! Гэбби! Ты дома?

– Это Меган, моя подруга.

– У которой ты провела прошлую ночь?

– Да, она мне сегодня весь день звонила, оставляла сообщения, она беспокоится обо мне.

– Что ты ей рассказала?

– …что псих следил за мной в парке и напал на меня, но она ничего не знает о тебе… о том, что ты сделал.

– Почему ты не рассказала ей об этом?

Габриэлла пожала плечами.

– Я не хотела ее впутывать, не хотела, чтобы ей из-за меня угрожала опасность. – Она вздохнула и покачала головой. – Возможно, я не хотела говорить о тебе, пока сама во всем не разберусь.

В дверь снова позвонили.

– Гэбби, открой! Нам с Рэем нужно с тобой поговорить. Мы хотим убедиться, что с тобой все в порядке.

– Ее бойфренд – коп, – тихо сказала Габриэлла. – Они хотят, чтобы я написала заявление в полицию о случившемся вчера ночью.